Skip navigation.
Home

Навигация

Елена ЩЕРБАКОВА, Вест-Голливуд, Калифорния.

Елена ЩЕРБАКОВА

Поэт. Род. в 1948 г. в Киргизии. Жила в Казахстане. В США с 1995 г. Публиковалась в газетах: «Южный Казахстан», «Панорама» (Лос-Анджелес) и в «Альманахе Поэзии» ( Калифорния ).

***

Бывает – озябну, свернётся душа,
Как мёртвая почка на ветке.
Но теплится
Где-то во мне, чуть дыша –
Одна уцелевшая клетка.

Она изнутри прорастает зерном –
Надежды ли, веры? Не знаю.
Но слышу уже, как пульсирует кровь.
И радуюсь я, и страдаю.

ПЕНЬ

Ах, сторож смешной дровяных постулатов,
В озябших хрящах изувеченных лап
Судьба не спасла нараставшие даты
И всё, чем тогда серцевина жила.

Резцами жуков до корней испещрённый,
Короткий обрубок в сухих лопухах,
Пытает светило лучом раскалённым.
А кроны родимой иссушенный прах,
И тот уж хрустит, как песок на зубах.

Немного за грань, там всё грустно и сыро.
Поруган и пень, и листвы хлорофилл.
И эти, и те, кто из ложки кормил
Худую систему наземного мира…

***

Остывающий слепок ошибок и проб –
Пребыванья изжитая малость –
Белый свет, будто молью побитый платок,
Где тепла на копейку осталось.
Чуток к боли осколок души,
И пристрастнее импульс сознанья
Свою память теперь ворошит.
Как золу после гибели зданья…

***

Вечер жизни, и убрано поле
Пребыванья – нетленной нуждой.
Скоро ужин. Привычка, не боле,
Как и всё, что идёт чередой.
А закат полыхает скирдой
На краю обомлевшего поля.
Не сберёг, не зажал в кулаке
Свою душу, послал на мученья.
Как без шапки стоял, налегке,
И смотрел, как вольно вдалеке
В оживающих окнах свеченье.

***

Стучу, как беженка, в ворота,
Ищу хоть временный приют.
Найдёт во мне, быть может, кто-то
Сестру забытую свою.
Мою суму с трудом развяжет, качнёт печально головой,
И обо мне такое скажет, что станет весело самой.
А сердце чуть не разорвётся,
Приняв участливый ответ.
И душу, словно из колодца,
Поднимет бережно на свет.

ВЕЧЕР

Очерченность предметов пребывала
В чернильном окруженье, без огня
Невидимы, и контур покрывала
Начертан карандашиком угля.
И переход пространства в полусферу
Мучительно осваивал зрачок,
Такая заторможенность не в меру
Ещё держала зарева пучок.
Мой силуэт, оставленный без спроса,
Смущал его в периметре дверей,
Он зёрнами не склёванного проса
В ночь высыпал наличку фонарей.
А, между тем, систему двоевластья –
И строгость дня, и ночи караул,
Две хищные разинутые пасти ,
Он без усилий с миром разомкнул.