*  *  *

Конец апреля. Тешит календарь.

Придерживаясь вешнего сюжета,

присвистывает, как нас похищает май,

намеченный для похищенья летом.

Роняют беспризорные сады

в газоны облетевшие бутоны.

И ветер, заметая их следы,

по их следам приходит на балконы.

У побережья верб склонённых всхлип.

Упасть в траву цветеньем любоваться.

Журчит ручей как свежести верлибр.

И не унять ветвям листвы оваций.

То соловей мгновению на слух 

проденет в трель заветное словечко.

И кликнет на весеннее сердечко,

скучающий на солнышке, фейсбук.

*  *  *

                             Игорю Спивакову

Высокие яблони густо цвели.

И юность пока отпускала бородку,

их ветви склонились до самой земли,

и яблоки падали в лодку,

которую, для властелина колец

древесной пружинистой стружки,

в саду мастерил наш кумир – твой отец.

И лодки его, как игрушки,

резцами кроили заросшей реке

покров из стремительных линий.

И девочки прятались на островке

от нас под венками из лилий.

С откоса Чайковский Пётр Ильич

махал, – Не испортьте поклёвку!

И ты улыбался мне: – «Пальцем не тычь!»

И гнал за Низы под Шпилёвку.

*  *  *

Я брожу в далёких дворах, 

пустоту рукой охватив,

и пою стихи в соцсетях

и ещё забываю мотив,

когда слышу твоё «Лови!»

Догоняю в пятнадцать лет,

тогда знали мы о любви:

до шестнадцати её нет.

Вовка Белый, на нос – картуз,

а в руках – семья голубей,

извещает Советский Союз:

Жорик женится на тебе!

Яркий свет проливает окно,

зонт раскроет сирени куст.

Перемешивай домино.

Пусто-пусто. За нас дуплюсь.

 

И в сирень тебя наряжать.

И сирень пышна, хороша.

И взрослеть, сиренью дыша.

И ещё сидеть, не дыша.

Я брожу в далёких дворах

и повсюду цветёт сирень.

Ходят голуби в двух шагах 

от скамейки, укрытой в тень.

Проникнув в сон, садовый аромат

напомнит, как легки широкие качели.

Спадающий намокнет виноград

и потечет мазками акварели.

И, потакая дрогнувшим крылам,

встревоженные ветви встрепенутся.

И капли застрекочут по камням,

как вишенки, рассыпанные с блюдца.

И девочка, как бабочка легка,

ручей перепорхнет растительной аркадой,

спасая бедолагу-мотылька

от бьющих струй, и спрячется в парадной.

*  *  * 

Кормим кашей с руки кашалота.

Из песка кашалота живот.

Не жужжит без пружины завода

овод, севший на согнутый зонт.

Черепаха, с окраской под череп,

не смущает разнеженный пляж.

Малый внук пятерню мою чертит,

завершая зевотой коллаж.

Да ещё заплывает за знаки

вездесущая наша печаль.

Там за морем опять в автозаки

загоняют заложницу-даль. 

*  *  *

Вьюнок и мох. Просвет в заборе

заполнит летняя беседка.

В ней – нимфа в головном уборе.

Какую роль играет кепка

в ансамбле, где одни стрекозы

порхают бабочками Шнитке

и крыльями из целлюлозы

касаются твоей улыбки?

Их уличенный след у лилий,

оставив ломкость траекторий,

растает в блеска изобилии

у лакированных магнолий.

И, бабочек неуловимей,

короткий дождик проходящий

прозрачностью наклонных линий

смычок преследует летящий.

Зеленый дворик во Флориде.

Скрипичный ключ паучьей нити

в кустарниковом лабиринте

с лимонной веточкой в зените.

*  *  *

В такую погоду младенческий вечер,

белесый залив с белоснежным песком

пустынного пляжа смыкаются в речи.

Все кажется млечным.

Футболка, кроссовки почти невесомы.

Затишье прибоя даровано скрипке

и встречной улыбке, и нежной фате.

Спускается чайка к серебряной рыбке,

к серебряной рыбке в прозрачной воде.

У счастия лица красивы и юны.

И белый букет у невесты в руке.

И дюны. И белые-белые дюны

до самой лагуны, что там вдалеке.

*  *  *

Ветреных веток объятья

высью разорвались.

Хочешь примерить платья – 

листьями закружись.

От садокруженья

можно упасть в траву.

А для души выраженья

как отыскать тропу?

Можно, играя в прятки,

идти по твоим следам.

Просто и без оглядки

ступать по моим цветам.

САДХИН, Георгий родился в г. Сумы. С 1994 г. живет в Филадельфии (США). Публиковался в журналах «Крещатик» (Германия), «Новый Журнал» (США), «День и Ночь» (Красноярск), «Изящная Словесность» (Санкт-Петербург), Российская эмиграция: прошлое и современность (Москва), «Литературный Европеец» (Германия)и др.  Печатался в литературных альманахах «Встречи» (США), «Побережье» (США), «Весла» (США), «Связь времен» (США), «Рог Борея» (Санкт-Петербург), «Сибирские Афины» (Томск), «Академия Поэзии» (Москва), «День зарубежной поэзии» (Германия) и др.