Валентина Алексеевна Синкевич, поэт, критик, редактор, мемуарист, празднует 29 сентября 2016 года очередной день рождения. Дата круглая, жизнь яркая, достойная, наполненная творческими успехами. Даже краткий экскурс в биографию нашей современницы дает представление о том, насколько ее путь к успеху был нелегким. Тому виной война, сначала сделавшая ее пленницей, затем гастарбайтером, а после окончания войны обитателем британской оккупационной зоны, где она более пяти лет провела в лагерях для перемещенных лиц (ди-пи) в ожидании визы в какую-нибудь страну, «но только подальше от Европы».

       В мае 1950 г. (к тому времени у нее была уже семья) вместе с мужем и маленькой дочерью она переместилась в Америку. На обретение себя в новых условиях ушли годы: в чужой языковой среде, без профессии пришлось снова выполнять самую черную работу и испытать немало бед, прежде чем удалось в 1960 г. получить место библиографа в библиотеке Пенсильванского университета, где она плодотворно трудилась до выхода в отставку в 1987 г. Работа в библиотеке имеет много плюсов, она способствует приобретению знаний, дает возможность заниматься самообразованием, но на творческую, литературную, работу времени не оставалось, а она с десяти лет писала стихи и мечтала заниматься именно литературой.

       Прошло еще несколько лет, и лишь в 1973 г. в нью-йоркском издательстве вышел ее первый сборник стихов «Огни», с этого момента литература стала для нее главным делом жизни. Стихи, эссе, литературно-критические и мемуарные очерки печатались в эмигрантских газетах и журналах; Синкевич очень много делала и делает для восстановления истории русской литературы, созданной представителями второй (послевоенной) эмиграции: издавала альманахи «Перекрестки» (1977-1982) и «Встречи» (1983- 2007), которые со временем стали объединяющим центром для поэтов второй, затем третьей волны, а после того как это стало возможно, для поэтов из России и стран ближнего зарубежья. Наступили времена, когда она могла побывать на родине; в России начали издавать ее книги, печатать в журналах, в Москве и Петербурге прошли творческие вечера, где она выступала с чтением своих стихов. Во время приездов в Россию В. А. Синкевич передала некоторые памятные вещи из своего домашнего архива Дому русского зарубежья имени Александра Солженицына, возможно, и другим организациям.

       В Москве, в Отделе рукописей Института мировой литературы им. А.  М. Горького, среди архивных фондов Кабинета эмигрантской литературы им. И. В. Чиннова, есть небольшой фонд В. А. Синкевич, основанный в 90-е годы. Здесь хранится Автобиографическая заметка (автограф), творческие материалы поэтессы: стихотворения из альманаха «Лазурь», сборников «Цветенье трав», «Здесь я живу», статья «Последние дни Ивана Елагина», а также статья Ивана Толстого «Юбилей Валентины Синкевич – юбилей «Встреч». 

       Среди материалов фонда 20 писем из переписки В. А. Синкевич с И. Е Сабуровой и 48 писем писателя Леонида Денисовича Ржевского, адресованных Валентине Синкевич в 1972-1986 гг[1].  Читать их одно удовольствие: они информативные, теплые, сердечные, временами лаконичные, порой ироничные, словом, дружеские, в которых рассуждения о творчестве перемежаются с делами домашними, есть много фактов, характеризующих литературную жизнь второй эмиграции, и все одинаково интересно.

       Ответных писем В. А. Синкевич к Ржевскому, к большому сожалению, в нашем распоряжении не было, но поскольку «собеседница» супругам Ржевским хорошо знакома (Агния Ржевская участвует в переписке не только исправно передаваемыми приветами), текст все равно звучит как полилог, и «голос» Синкевич слышен. Письма Ржевского дают представление не только о характере отношений творческих людей, но и сообщают о формах работы писателей, поэтов, деятелей культуры второй волны (семинары, симпозиумы, литературные чтения, дружеские посиделки и т. д.). Л. Д. Ржевский тепло отзывается о стилистике и содержательности писем Синкевич, в чем он, между прочим, и сам большой «мастак». Эпистолярным жанром оба владеют превосходно, и по этому поводу не раз обменивались комплиментами. 

        Письма писателей – это сокровищница материалов прежде всего об уникальной личности их авторов, в них отразились не только биографические и творческие аспекты, но и время, в котором они жили, именно поэтому наряду с другими документами (дневники, мемуары) письма столь привлекательны для исследователей. Автор предисловия к изданию полного собрания писем И. С. Тургенева М. П. Алексеев, ссылаясь на Учебную книгу российской словесности Н. И. Греча, писал: «В русских учебных руководствах риторики и поэтики ХIХ в. письмо определялось как промежуточный вид между диалогом и монологом, как «разговоры или беседы с отсутствующими», заступающие место «изустного разговора», но заключающие в себе речи одного лица, - как своего рода застывшая, запечатленная на бумаге речь, обращенная к действительному или воображаемому собеседнику». И в продолжение своих размышлений об эпистолярном наследии писателя характеризовал письма писателей как «важный источник, имеющий большое и разностороннее значение для изучения личности и творчества их авторов, времени, в которое они жили, людей, которые их окружали и входили с ними в непосредственное общение. Но писательское письмо – не только историческое свидетельство; оно существенно отличается от любого другого бытового письменного памятника, архивной записи или даже прочих эпистолярных документов; письмо находится в непосредственной близости к художественной литературе и может порой превращаться в особый вид художественного творчества, видоизменяя свои формы в соответствии с литературным развитием, сопутствуя последнему или предупреждая его будущие жанровые или стилистические особенности»[2].  

       Надо надеяться, что что в современной жизни традиции дружеской переписки, которая всегда была нашим достоянием, не будут полностью вытеснены новыми технологиями общения, которые необходимы прежде всего для деловой переписки.

       Предлагаем читателям поэтического альманаха «Связь времен», членом редакционной коллегии и автором которого является Валентина Синкевич, небольшую подборку из писем Л. Д. Ржевского. 

       Письма многогранны. И если для адресата они прозвучат как привет из прошлого, то читатели альманаха «Связь времен» могут оценить дарование двух представителей литературы русского зарубежья, тем более, что знакомство с эпистолярием В.А. Синкевич и ее окружения сулит большие возможности исследователям творчества поэтов и писателей так называемого «незамеченного поколения» в написании их истории.

Л.Д. Ржевский – В.А. Синкевич

Февраля 24-го 1972.

Милая Валентина Алексеевна,

Я очень рад, что могу сказать Вам искренне добрые слова по поводу Ваших стихов: Вы несомненно обладаете подлинным поэтическим языком, образностью его и звучанием. И что-то /это главное/ свое есть в этом Вашем языке /что именно – мне еще трудно определить /. Есть, однако. у меня и много отдельных мелких недоумений, вопросов и просто возражений, которые в письме не изложишь, а надо бы как-нибудь, когда приедете в Н.-Й., повидаться у нас и разобрать /Вы тогда захватите эти листочки, где я поставил свои точки и черточки для памяти/. Я думаю, что, потрудившись маленько над формой, что делали многие поэты, и кое-что еще добавив, Вам нужно бы и напечатать сборничек.

Пока же – сердечные от нас обоих приветы.

Ваш Л. Ржевский

П. С.: Кажется, мы приедем 11-го в Ваши края[3].  

Апреля 2-ого 1972

Дорогая Валентина Алексеевна! 

Вот, возвращаю Ваши стихи с небольшими пометками, чтобы Вы готовили и их в будущий сборник. Помимо мелких упреков за неправильности ударений и некоторые «красивости», - только всякие добрые пожелания, касающиеся доведения каждого отдельного стихотворения до состояния, когда начнет «сверкать».

Сердечный привет Вам и Владимиру Михайловичу от нас обоих. И предпраздничные поздравления тоже. 

Ваш Л. Ржевский.

П. С. Спасибо за Набокова, еще читаю. А я свой роман «Между двух зорь» не ценю (спасибо за доброе о нем слово): написан хоть и искренно, но второпях и «для денег». Л. 2.

 Сентября 11-ого 1973

Дорогая Валентина Алексеевна! 

Большое спасибо за книжечку – я ее случившимся спокойным вечером тут же и прочитал. Хорошее, очень хорошее впечатление; Завалишин на этот раз прав: «лица необщее выраженье» у автора налицо /каламбур вышел случайно/ – стОит прочитать хотя бы первое стихотворение, чтобы увериться в этом, а это «необщее» - главное. Ни в каком сборнике не бывает «сплошных» удач, главное, чтобы были хотя б не сплошные, - у Вас есть!» Так что «стыдиться» за некоторые стихи нет оснований. Сборник второй пусть будет «отточенней», а с первым Вас поздравляю.

Да, конечно же отметил 13-ое октября в календаре. Ждем, но - позвоните сговориться о часе.

Самый сердечный от обоих нас привет!

 Ваш Л. Ржевский. 

П.С. А насчет успеха на книжном рынке – так ведь читателей у нас нет; читают друг друга сами пишущие /послали ли Вы книжку И. Елагину, Чиннову и прочим своего цеха? Рад, что Вы упомянули в одном из стихотворений «Звезды» Елагина/. Сам я за двадцать лет насчитал у себя 12 читателей.

П.П.С. И портрет великолепен! *. Л.3

 * Речь идет о сборнике стихов В. Синкевич «Огни», вышедшем в Нью-Йорке в 1973; помещен ч/б портрет В. А. Синкевич, репродукция с картины В. Шаталова. 

Сентября 10-ого 1975

Дорогая Валентина Алексеевна, Вы так очаровательно пишете письма /способность, которой я лишен начисто/, что немыслимо не поблагодарить Вас «экстра» за Ваше поздравление и напечатать, скажем в газетине: «Всех, приславших мне»…и т. д. Нет, увы! ПрОжито,  вЫжито, дОжито, почти изжИто, ничего не попишешь!.. С сентября мы, действительно в Н.-Й., причем и теперь три дня в неделю я соломенно один, так как Ганя взялась учить Ельских студентов русскому языку и эти три дня пребывает в Нью-Хэвене. 

Вы растрогали меня совсем: читаете Одоевцеву и пр., что сейчас /то есть читатель, не Одоевцева!/ на вес золота. Спешу сказать вам поэтому, что в «Гранях» № 96 есть удивительная повесть «Верный Руслан», а в «Континенте № 4 – интереснейшие «Записки зеваки» - В. Некрасова» - это на случай, если от живописной работы останется время, прочтите!

С поездкой к Вам с докладом не получилось, но надеюсь, что встретимся у нас. Непременно.

Покуда ж – сердечные приветы от нас обоих. И Владимиру Михайловичу.

Ваш Л. Ржевский. Л. 7.

Июня 13 ого 1976

Дорогая Валентина Алексеевна /милая поэтесса, Валя – тож/!

 Вы в Вашем милом письме слегка /как и полагается поэтам/ преувеличиваете мое содействие Вашим творческим успехам < > Не лучше ли всего Вам в Вашем выступлении взять, скажем, Пушкина и – как он откликался на американские события своего и раннего времен, как позаимствовал кое-что у Вашингтона Ирвинга /в «Золотом петушке», по-моему/ - вот и был бы Ваш ладный напарник! Несколько цитат!

 Спасибо Вам за намерение представить Ржевского на этническом фестивале. Увы, готовые на английском языке для такого рода случаев листки остались у меня в Н.-Й., а здесь могу сообщить кое-какие данные лишь по-русски, их и прилагаю < >. 

Еще раз сердечный привет Вам.

 Ваш Л. Ржевский. Л. 9.

 Автор приложил к письму список книг и краткое описание своей педагогической деятельности.

Декабря 2-ого, вечер 1976 (записка, от руки)

Милая Валентина Алексеевна!

 В пятницу, 7-ого вечером решили собраться у нас* во главе с парижской поэтессой (речь идет об И. Одоевцевой – Т.Г.). Приезжайте! Ох, не записал Вашего телефона, а послание дойдет ли, не знаю. Но надеюсь.

 Сердечно Ваш 

Л. Ржевский.

* Только сию минуту выяснилось. Л. 13 

Декабря 4-ого 1976

Милая Валюша, спасибо за письмо от 21 ХI -  большое доставило удовольствие и несколько полезных раздумий. * < > Далее, сообщая о грядущем симпозиуме, автор пишет: «Прошу подумать о вкладе в это высокохудожественное мероприятие, темой которого будет: «Современные эмигрантские прозаики и поэты; подумать и написать мне потом – о чем и в каких разрезах можно ожидать от Вас ученого сообщения. Или - сказать при встрече, так как в декабре надо бы непременно встретиться /планы будут своевременно сообщены/.

*Делаю новое «открытие», которое, правда, и раньше приходило мне в голову: Вам необходимо пробовать больше писать и прозой: эссе, а может быть, очерки и рассказы. Начните-ка! 

Сердечные приветы от нас обоих Владимиру Михайловичу.

Ваш Л. Ржевский. Л. 14 

Апреля 4-го 1977

Вот, дорогая Валентина Алексеевна, тотчас же после нашего разговора звонил в Канаду к профессору Первушину, - назначили дату симпозиума: 2 и 3 июля. Устраивает Вас? Просьба: если будете звонить Б. А. Нарциссову - сообщите ему эту дату, пожалуйста!

А увидимся, я надеюсь, 1 мая, в международный день русских поэтов и поэтесс по календарю отца Александра!

Сердечный привет. Вам! И Владимиру Михайловичу /опять прозевал выставку, где была его картина; да и не столько прозевал, сколько просто не собрался от сидений – писаний. Что Владимир Михайлович думает о статье насчет русских художников в Нью-Йорк-Таймс-магазин от минувшего воскресенья? /

Ваш Л. Ржевский. Л. 17

Августа 2-1ого 1977

Дорогая Валентина Алексеевна!

Очень, очень обрадовали письмом и «Перекрестками».Альманах – издание интереснейшее: отобранность, мастерство, новаторство, внешность, наконец, включая репродукции двух больших художников, - все это несомненно привлечет внимание знатоков и любителей нашей поэзии. От души пожелать долголетия, чтоб продолжался – первое, что приходит на ум! < >) С помещением Вас в международный справочник поздравляю. Пусть только будет правильная хорошая фотография /а портрет работы В. М. нельзя?/  без спешки. Если дойдет до Вас № 12 «Континента» - увидите, какой в результате спешки получился из меня Мао Дзе Дун; мою физиономию хотя портить и не жаль, но все-таки.< >

Еще раз поздравления с «Перекрестками» и приветы им и Вам с Владимиром Михайловичем от нас обоих

 Ваш Л. Ржевский. Л. 18

 Сентября 4-го 1977

Собрались было, дорогая Валентина Алексеевна, сегодня отчаливать в Нью-Йорк, но прельстила погода, уйма соседей, собравшихся устраивать пляжный пикник /«А что вы нами пренебрегаете!»/, и мы двинемся только в среду, 7-ого; а до сегодня укладывались, и я не мог выбрать час ответить на Ваше письмо, которое, как всегда с блестками, так что ответить хочется  сразу.

 Относительно рецензии на «Перекрестки». Вы пишете: «Нам нужно короткую информативную заметку – больше для рекламы». Это – как, помню, мне однажды Бунин написал, когда я по его просьбе, сочинил разбор его книги: «Ну, что Вы, Леонид Денисович, наворотили, надо бы просто сказать: книгу эту необходимо купить».

Очень буду рад встретиться, если заглянете по осени в Нью-Йорк. Мы собираемся осуществить некие писательские посиделки под названием «Литературные Пельмени» в доме Ржевских, но это – как Бог даст. Покуда сердечные Вам и Владимиру Михайловичу приветы от нас обоих. 

Ваш Л. Ржевский.  Л. 19.

Из письма декабря 1-ого 1977

Дорогие Валентина Алексеевна и Владимир Михайлович!

Недельки через две начнутся у Гани зимние каникулы, и мечтаем устроить летние посиделки с участием друзей-авторов. О чем предварительно будет извещение!

 Искренне Ваш 

Л. Ржевский. Л. 20.

 Июня 14-го 1978

Дорогая Валентина Алексеевна!

 Получили Ваш сборник и шлем – шлю Вам целый квартет «спасиб»: за память, за посвящение, за глоток свежего воздуха, а то ведь, было, задохся – обещался прочесть одну книгу стихов; - приступал не раз – не могу, начинается морская болезнь.

Ваш Л. Ржевский. Л. 23.

* Сборник «Наступление дня – The coming of day», Филадельфия, 1978. Стихотворение «Вечером, высоким вечером…» посвящено А. и Л. Ржевским.

 Из письма ноября 24-го 1978

Дорогая Валентина Алексеевна,

Давно собирался ответить на славное ваше письмо, но откладывал по причине (секретно!): придумал учредить Русско-Американскую Писательскую Ассоциацию (РАМПА) по «координированию» творческих сил и отчасти издательскую, в которой Вам надлежало быть в правлении; ждал, что выйдет из этой затеи, в смысле, найдем ли денег. До сих пор ничего не вышло и, кажется, лопнет.

С приветом от нас обоих и искренне к Вам обоим расположенностью

Ваш всегда Л. Ржевский. Л. 24

 Из письма сентября 14-го 1979

Дорогая Валентина Алексеевна!

 Вот кончили летний цикл, прибыли в град великий. У Гани начались Ельские страсти /работа, то есть/, а у меня ничего не начинается: такой убежденности в бесценности своих писаний еще никогда у меня не было; жду тем не менее, что поглупею и снова придет охота строчить.

 «Дина» - фиаско полное: полтора скудных отклика и молчание всюду, а про «продается ли?» и не спрашивайте, тираж почти не почат! Это мне урок, так как совсем не было необходимости издавать за свой счет, а вот дернуло меня: читатели, мол, на Большой земле найдутся! Но посредников-то на Большой земле не нашлось – авторы «второй» эмигрантской волны очень, так сказать, не в фокусе».

В Норвичской школе на будущий год (если живы будем) предполагается симпозиум по Александру Блоку /100 лет со дня рождения/.

 Придумал такую форму: доклады -пятнадцатиминутки, каждый об одном стихотворении. Выберите себе, очень приглашаю!

Как бы свидеться? На днях сочиним семейно-культурный календарь; и тогда тотчас же напишу, когда предполагается у нас литературная сходка; но и помимо сходки, не будете ли в Н.-Й?

Оба приветствуем Вас и обнимаем.

Ваш Л. Ржевский. Л. 26

 

 Мая 29-го 1980

«Дорогая Валентина Алексеевна!

Ганя озабочена (и озабочивает других) «организацией» моего семидесятипятилетия, хотя, казалось бы, чего радоваться собственной древности, со стороны ею многие пренебрегают < >.

Но приказано – сделано, и я посылаю Вам, смущаясь статью Адамовича, статью В. Соколова и два отрывка из писем Ремизова и Алданова (нет, из Алданова целое письмо) с любезными их откликами на мою «Сентиментальную повесть». Никак не думаю, что эти «документы» убедят Вас в мастерстве Ржевского, но коллективное начало в суждениях, в том числе и критических, в духе современной демократии и сообщают мужество пишущему. Тема другая: был сегодня у нас проф. Первушин и прямо-таки умилился, услышав о моей просьбе Вам сказать нечто о переводах из Блока. Овации обеспечены. Привезите несколько «Перекрестков» /для возможной продажи/. Засим, все еще конфузясь, кладу письмо в конверт.

 Обнимаем Вас оба! 

 Ваш Л. Ржевский. Л. 30.

Августа 1-го 1984

Дорогая Валентина Алексеевна1

Спасибо за большое письмо и стихи. Они хороши в стремительности своей и охвате, как всегда, думаешь: вот бы и поговорить о каждом подробно, а в письме не напишешь. Очень хорошо «Как это было», к «Повремени, зачем гнездо ломать» тоже очень выразительному, два мелких замечания: все-таки я бы написал «Ты надеваешь «вместо распространенного теперь «одеваешь». Строка «иголку счастья в темноте искать» была бы, по-моему, пронзительнее, если бы сказать «в тьме» (но это -  вторжение в Вашу поэтику). 

Послезавтра кончаем школу и едем к себе на дачу, где думаем пробыть больше месяца, если позволит погода. А там – опять Нью-Йорк и непременно слет друзей у нас осенью.

Звонили: болен Рюрик Дудин – перенес операцию на сердце, лежит в госпитале…

Еще раз спасибо за стихи, а намерением посвятить нам сборник оба тронуты очень.

Обнимаем Вас и сердечный привет Владимиру Михайлович

Всегда Ваш

 Л. Ржевский. Л. 41. 

*Речь идет о подборке стихов, которые войдут в сборник «Цветенье трав, вышедшем в Филадельфии в1985 г.  Сборник посвящен А. и Л. Ржевским.

Из последнего письма, находящегося в архиве ИМЛИ РАН

Мая 20-ого 1986

Дорогая Валентина Алексеевна!

Я, конечно же, как парашютист за стропы, держусь за Ваш, хотя бы и небольшой докладик о Цветаевой. За «без Цветаевой» меня линчуют как организатора симпозиума /и еще за другие «белые пятна», которых некому заполнить/. Так что очень бью челом Вам. А статья / Ваш доклад/ о поэзии ведь не о «Серебряном веке», так что явилась бы «зайцем» среди пассажиров /докладчиков/ с билетами.

Между тем, статья эта /доклад/ превосходна и в высшей степени ценна сама по себе. Ее совершенно необходимо напечатать, если не где-нибудь в американском журнале, близком вопросам поэзии /это Вам лучше знать, то, может быть, в одном из славистских < > с кратчайшим предисловием о дискуссионном ее характере[4].  Не сетуйте за то, что разболтался. 

 Обнимаю Вас. Ваш Л. Р.

                                            Тамара ГОРДИЕНКО, Москва

  1. ОР ИМЛИ РАН, ф. 610, оп. 2, ед. хр. 2.2. 48 п (оригиналы). 52 лл. Письма Ржевского машинописные, за исключением двух рукописных писем и двух открыток

  2.И.С.Тургенев. ПСС и писем в тридцати томах. Письма в восемнадцати томах. М., 1982. - Т. 1. - С. 9.

  3. ОР ИМЛИ РАН АН, ф. 610, оп 2, ед. хр. 2.2. Л. 1; далее после каждого письма указывается лишь номер листа.

  4. Далее Ржевский сделал обстоятельный разбор текста и предложил несколько мелких замечан