С ВЫСОТЫ В НИЧТО

          Памяти Бориса  Арцыбашева

Синеет в небе дирижабль.

На пляже зонтики дрожат, 

Автомобили, точно жабы, 

На загорающих глядят.

Что ж! Подставляйте солнцу спины

Среди сияющих песков.

Наш дирижабль летит дельфином

Над зеленеющим леском.

На самолет мы не в обиде 

Раз он мелькнул, как метеор. 

Нам с высоты небесной виден 

Незабываемый простор.

Пускай с почетом нас встречают

Великолепные суда. 

Мне ничего не обещает 

Полет в ничто и в никуда.

Года проносятся кометой

Без поражений и побед,

Как будто странной жизни этой

На свете не было и нет.

                        *  *  *

Что бросил я в обугленной России? 

Церквушку с разможженной головой? 

Разбитый танк, как черный лжемессия, 

Братается с нескошенной травой.

Вот бережок, притравленный морозцем, 

Баркас, полузатопленный в реке, 

Осколки стекол из больных оконцев 

В моей душе останутся навек.

Горючий ветер бьет в луну, как в бубен, 

Ломая покосившийся плетень. 

Давным-давно безмолвны стали трубы 

Печей сожженных русских деревень.

Такую Русь любить не перестану. 

Пожар в душе горит, горит, горит... 

Развалины несу в себе, как рану, 

Которая всю жизнь кровоточит.

                     Берлин. Рождество 1944 г.

                          *  *  *

Разбитый плот колеблется теченьем, 

Дунай грустит, замедлив мутный бег, 

Руины башен, предаваясь тленью, 

Как рухлядь свалены в двадцатый век.

Пусть звон мечей не вынырнет из мрака. 

На поединок снова жизнь зовет –

Вот отчего лежит на буераках 

С разбитой грудью мертвый самолет.

                    *  *  *

                 Памяти Лидии Алексеевой

Пахнет горечью бурый суглинок, 

Вся могила в слезах от дождей. 

Так закончила ты поединок 

С многолетней болезнью своей.

Знай: поэзия смерть не приемлет. 

Что же ты завещала нам здесь? –

Покидая плакучую землю, 

Подарила ей слово и песнь.

Стало пасмурным все поднебесье, 

Только слово дождем не залить. 

Человек умирает, а песня 

Еще долго останется жить.

                   *  *  *

Вчетвером летим в моторной лодке. 

Бьет с борта кипучею волной. 

Вкруговую шла бутылка водки. 

Ждем летучих рыб над головой.

Всё соленой свежестью согрето, 

И дельфины плещутся вблизи. 

Радуга, блеснувши нежным цветом, 

Над волною аркою висит.

Жизнь моя еще не без просвета: 

Не для смерти ж человек рожден! 

Неужели песнь моя не спета? 

И не смыта ветром и дождем?

                              *  *  *

Чистый воздух пьянит нас, дождавшихся лета. 

Берега покрывает здоровый загар. 

Белых чаек в полете встречаешь с приветом, 

Синий сумрак встречал остывающий жар.

Наша лодка летит серебристой акулой 

С обозленным мотором в кипящей груди, 

У волны расшибив оловянные скулы 

И врезаясь в тугой горизонт впереди.

Всё кругом в серебристом свеченьи и пеньи. 

Солнце прыгает в море, горя. 

Продолжай же, приятель, сливаться с движеньем: 

Еще рано спускать якоря.

                    *  *  *

Оторвался канат от причала. 

Чья-то лодка плывет без людей. 

Ее шалой волной закачало 

И уносит в безбрежье скорбей.

Не спасут одинокую лодку

Ни огни маяка вдалеке,

Ни утес дымносизый и скользкий,

Ни созвездья в небесной реке.

Эта лодка пойдет ко дну где-то 

Под напором ненастий и бурь. 

Все мы жаждем беспечного лета, 

А встречаем лишь ветер да хмурь.

                       *  *  *

Меня в край красок 

                                    звоны лютни звали, 

И рад был песне старый водовоз. 

Здесь Клод Лорен бродил среди развалин, 

Вдыхая запах клевера и роз.

Всё ж древний Рим в забвение не канет 

Под запустенье с блеющей козой. 

Деревья, как зеленые фонтаны 

Бьют в небо свежелиственной грозой.

Прованс воскрес в струне печальной лютни 

И в окруженьи сметанных стогов. 

Какой напев – таинственный и смутный 

Бредет средь полусонных берегов?

Нахлесты ветра дивный сон разбили: 

Лорен воспел затишье пред грозой! 

Тут ангелы тревожно затрубили, 

И медь трубы смешалась со слезой.

Раз бурей сметены святые взмахи крьльев, 

Песнь заглушает посвист ветровой. 

Здесь вся Нева в гудках автомобилей, 

Взорвавших электрический покой.

                       Эрмитаж. Ленинград. 1934 г.

ЗАВАЛИШИН, Вячеслав Клавдиевич (1915 – 1995). Американский русскоязычный журналист, литературный и художественный критик, поэт и переводчик. Издатель.  Окончил историко-филологический факультет Ленинградского государственного университета. Эмигрировал в США в 1951 г. Публ. в «Новом русском слове», «Новом журнале».