Skip navigation.
Home
Связь времён

Навигация
Home

2014-Геннадий КАЦОВ

МЕЧТЫ И ВОСПОМИНАНИЯ

ОСЕНЬ. НАЧАЛО.

Одиноко небо. Узнаешь о его поре
По стаям парящих птиц:
Клин летит, расширяясь, как ножевой порез,
Как брошенное «прости».

Неизменна вода. Вытекая из всех щелей,
Она не обманет слух:
Чем поток неизбежней, тем в нем целей
Чей-то бродяжий дух.

Бесконечна зелень: послав в сентябре гонца,
Уйдет в другие края, –
Так слеза, в зависимости от черт лица,
У каждого своя.

Впереди огонь: уже зажженные луг,
Роща сведут с ума,
А затем по первому льду заскользит каблук,
Что означает – зима.



ГАЛАТЕЯ

Как приятно обнять тебя сзади, прекрасная дама,
Твои гладкие груди прохладны, и белые плечи –
Обработанный мрамор, что, кажется, более вечен,
Если «более» употребимо в сравнении данном.

От сомнительной пары, от робости двух одиночеств
Если чувства рождаются – больше над ними ты властна,
Чем живая натура: ни слова, ни взгляда, ни ласки
От тебя не дождаться. Свидание близится к ночи,

Но по-прежнему ты неподвижна, и комната, где я
Постигаю безумие, жаждет вместить твое тело,
Стоит только однажды вздохнуть, если б ты захотела,
Или если бы я за тебя это смог, Галатея.

Здесь религия то, что искусством обычно считают,
И твой мускусный запах подмышек – в желании, данном
Словно с пляжей футбольных неведомой Копакабаны,
Словно с первых пассажей «Каприса», что в вечности тают.



НА ГОРЕ АРАРАТ

Песок забил оконной рамы
Пространство, закрывая свет:
Нет больше Милы, нет и мамы
Уже почти что девять лет.

Беспечно Саша съела сушку –
Теперь шоссе, за далью даль,
Всей силой плоскости несущей
Умножит голод и печаль.

Израненный когда-то раком,
Лишенный этим детства, впредь
В грядущем, что покрыто мраком,
Стремится Грека умереть.

Да и у Клары с новым Карлом
Все наперекосяк и врозь,
Как будто ей мешает карма,
Чтоб все хорошее сбылось.

Судьба с котомкой за плечами
Стоит и пялится в окно:
Мир безысходен – отмечали
Еще до нас давным-давно.

В потресканных стеклянных башнях,
Похоже, не живет никто,
И, проклиная день вчерашний,
Не вспомнит конь, где снял пальто.

А на дворе трава всё та же,
Всё те же на траве дрова…
Не скороговорим, и даже
С собой мы говорим едва.




ВИТРИНА

Нет, ничего не осталось от звона
Чашки с тарелкой в кафе угловом,
Шумной «тойоты», проехавшей вон
В том направлении. Слева с балкона
Мыльный пузырь, умножаем на сто,
Падает в синюю бездну, и кто-то
Это заметил: студент с бутербродом,
В худи холщовом, мужчина в пальто,
Женщина вдоль тротуара с бульдогом,
Что, задирая глаза в высоту,
Дальше идет, наблюдая как в ту
Бездну пузырь улетает. Недолго.

Мимо, зевая, прошел пожилой
Черный священник и скрылся за дверью
Чьей-то прихожей – при ней в виде зверя
Лев, что изваян почти как живой.
Собственно, лев со вчера и остался
Блекнуть в витрине, но больше из тех
Нет никого, кто бродил в виде тел,
Кто так активно вчера отражался.
Нету летящего вверх пузыря,
Странного шарика, что разукрасил
Несколько разных фасадов – напрасен
Был этот праздник и, в общем-то, зря.

В лавке по-прежнему пыльно и тесно:
Медь, гобелены, случайный корсет,
Греческой вазы известный сюжет,
С черной царапиной вместо Гермеса.





  В БОЛЬНИЧНОМ ПОКОЕ

От прозрачных капельниц плавный спуск
К одинокой вене: должно быть, годы –
Те же капля к капле, и также пульс
В безучастном ритме в часы ухода.

Тишина палаты. Молчат часы.
Как слепая, стрелка идет по кругу
И на ощупь цвет «черной полосы»
Осязает, будто поверхность – руку.

Изучают жалюзи тень лица,
В глубине залысин играя светом:
Так же косо луч освещал отца,
Пробиваясь в мае сквозь толщу веток.

Фотошоп из детства: весна, парад,
На плечах под небом совсем не страшно,
И в колонне каждый безумно рад
Окунуться в воздух, повсюду – красный.

Под ладонью потный в веснушках лоб,
Он блестит на солнце – и там мальчишке,
На плечах у папы, так повезло
Выше всех парить над толпой – Всевышним.

В двухголовом теле на каждый шаг,
По дороге в марше на Жилпоселок,
Отвечает смехом вверху душа,
И под ней отец – навсегда веселый.

Первомай, проспект Ушакова, вниз
Вдоль трибун к Суворова... И куда-то
Дальше в память с тем, что осталось в них
В виде блика, лозунгов, красной даты.

Где-то здесь, в палате, пути конец –
Седина бровей, седина щетины:
С плеч снимает блудный старик-отец
Через годы блудного кроху-сына.



*   *   *
После памяти, после оставленных тел и потерянных дат,
После стольких надежд и обид, после взлетов и стольких падений,
Наши души бескровные просто в холодную тьму улетят,
Словно не было наших случайностей и совпадений.

Им, возможно, не так далеко и лететь – не оглядываясь,
Как бы помня судьбу безымянной супруги сбежавшего Лота,
Души стол навсегда покидают, что полон гостей, да и яств,
Забывая о том, что безумно любили когда-то кого-то.

Им теперь и легко, и свободно вне тела и прочих забот,
Будто не было нас никогда здесь, по прежнему адресу, не по
Тем словам, что, как мы представляли, услышать способен был Бог, –
Что звучит, после стольких покинутых душ, по-земному нелепо.

После смерти не нужно вставать по будильнику, не суетясь
Можно долго заваривать чай, пока крепким и твердым не станет,
Громко ложкой о стенки стакана стучать, – и столетья спустя
В доме в полночь проснутся, привычно подумав, что стукнули ставни.



СКВОЗЬ ВОСПОМИНАНИЕ

Я, в общем, и не помню ничего:
Аппиева дорога и телега,
Немного солнца, смерзшегося снега,
Дорожных герм земное статус кво.

Привычная латынь, прямая речь,
Возничий с сыном в долгом разговоре
С надеждой летом побывать у моря:
Осталось шесть денариев сберечь.

Но главное – отсутствие лица,
Скороговоркой голос, и сквозь зиму,
Как бы из Рима, а возможно, к Риму,
Дорога без начала и конца.

И свет, холодный небывалый свет,
Который уравнял спустя столетья
Тех, кто тогда не проживал на свете –
И тех, кого с тех пор на свете нет.


КАЦОВ, Геннадий, Нью-Йорк. Поэт, журналист. Родился в 1956 г. в Евпатории. Жил в Москве. Был одним из организаторов московского клуба «Поэзия» (1986). В США с 1989 г.
Вел передачи по культуре в программе «Поверх барьеров» на радио «Свобода». С 2010 г. – владелец и гл. редактор портала RUNYweb.com Автор книг: «Игры мимики и жеста», «Притяжение Дзeн», «Словосфера», «Меж потолком и полом», 2013.