Skip navigation.
Home
Связь времён

Навигация
Home

2022-2023-ЯРОВОЙ, Сергей

ГЕРОИ НАШЕГО ВРЕМЕНИ

Буддийская поэма в восьми благородных частях

     I.     Она

Итак, она звалась... Здесь – тайна!  
То имя, видно, не случайно
Родители вручили ей, 
Чтобы пииты наших дней,
Бездельники и самозванцы, 
И много мнящие засранцы 
Своих не подобрали б рифм, 
И чтоб не слышали мы их 
Виршей бездарных о Принцессе, 
Чтоб путались они в процессе 
Стихосложенья, и устав 
Грызть поэтический устав, 
Пошли б подальше темным лесом. 
Уж поделом им всем, балбесам!

Она же, времени не тратя, 
Всем улыбнется, встав с кровати,
И мир весь улыбнется ей. 
(Стараюсь быть здесь поскромней, 
Ведь, как-никак, она – в пижаме! 
Опустим взоры долу.)
                                       К маме 
Служанку шлет: “Мне молочка!”
Его любила с утречка. 
К зерцалу, было, обернётся,
Усам молочным улыбнется, 
Пижамным рукавом утрётся, 
И вот! Готова петь и жить, 
И мира счастием служить. 
Завидовало ей зерцало, 
Когда Принцессу отражало, 
И эталоном красоты 
Служили милые черты. 

О, луноликая! Недаром
Владеешь ты волшебным даром
Улыбкой покорять сердца, 
Мечта любого молодца! 

Кудесницы чудесен вид:
Огонь небесный! Динамит!
Красавица, каких не сыщешь,
Перебери ты их хоть тыщи, –
Принцесса всех прекрасней их!
Не передаст мой скромный стих
Ее красоты и соблазны,
Они чисты, многообразны,
Я не смогу всех перечесть,
И это – истина, не лесть!
Она была девицей кроткой, 
С осанкой гордою, с походкой 
Заморской павы, не идет,
А легким призраком плывет. 
Прелестна и миниатюрна, 
Она предметом для ноктюрна 
Служила Моцарту, но тот 
Еще был тот, брат, идиот!
Забыл в рассеянности прямо 
О том сказать он в нотах. Драма!
И мир с Принцессой не знаком!
Ну, что поделать с дураком? 
Его уж и на свете нету…
Ей Пушкин посвящал сонеты!
Вы знаете манеру эту 
У "это-наше-всё" поэта: 
Под литерами имя скрыть. 
Архивы можешь перерыть, 
Но не понять, кто эта муза. 
К А.П. Керн? 
                         Поэты из Союза
Ей предлагали все себя, 
Она ж, мир Божий весь любя, 
Ко всем ним относилась просто, 
Но некоторые даже с моста 
Из-за неё бросались в реку 
(Совсем adieu и кукареку!),
Теряли головы они. 
И потеряли. 

II.   Он

                            В наши дни 
Романтиков тех больше нету, 
Не в реку канули, так в Лету, 
Но вот нашелся вдруг один, 
Он сам себе был господин, 
Талант был, но не задавался, 
Он Серхио в Гишпаньи звался. 
Ну, хоть не Хулио, и то... 
Старинные любил авто, 
Еще любил прелестны стансы, 
Антик, эстампы и романсы. 
Экстравагантен, но не псих. 
Теперь не делают таких!

В поэзии он был искусен, 
Его язык порой был вкусен, 
Любил он жизни полноту, 
Изыск, и женщин красоту,
При том он был душой не скверен,
Всем женщинам своим был верен,
И был по гороскопам он 
Дракон, к тому же – Скорпион.

Он верил в то, что уж не модно,
Душой горячей, не холодной
Он обладал, и счастлив был,
Что он – дракон, не крокодил!
Воды и неба повелитель,
И сада райского смотритель,
Дракон он, помним, был, не змей!
В России звался б он – Сергей,
Сергiй – в Украйне, Serge – у галлов.
Детей четверку настрогал он,
И все – от женщины одной!
(Воистину, он был – герой!)
И, да продлятся всех их дни,
Сироты не были они.

"Быть выдающимися – норма,
Как все – c'est la pathologie!"-
Таков девиз не для проформы
Семьи украсил гаражи
И две конюшни. 
     В них держал он
Нет, не коней, – свиней на сало.
Чтобы с прослойкой сало было,
Выезживал их, как кобылу,
Впрягал в карету иногда,
Чтоб на балы, туда-сюда
На тройке с ветерком промчаться,
Чтоб веселились домочадцы
До первой утренней звезды.
Любил, как русский, он езды.
Как галл, любил коньяк и вина,
Как бритт, любил он эль старинный,
И ставил выше всех забав
Секс, как индус и скандинав.

В последнем в этом, между прочим,
Был избирателен и строг,
И не пускал на свой порог
Кого попало. 
            “Озабочен!” –
С улыбкой кроткой говорил
Всем тем, кого он не любил,
И отправлял их восвояси
Не солоно хлебавши. Ясен
Был лик его в такой момент.
Таков вот редкий элемент
Он жил в гармонии с природой
И обладал такой породой,
Что и кореец, и еврей
Считали честию, ей-ей,
Общаться с ним. Он был приветлив,
И даже подстригая ветви
В своем саду, он говорил
С деревьями, кустами, птицей,
И Бог его, любя, сторицей
За доблести вознаградил. 

III.    Они

И вот, живут они, не зная
Судьбу свою. И ни черта!
Их тешит мира красота,
Пчела, былинка полевая,
Птиц щебет, хохот кукабар.
Он едет в Массачусетс, в Барр,
Чтоб медитации предаться,
И чтоб в молчании расстаться
С иллюзией последних лет,
Что счастье есть, а горя нет.

Она ж встречает Соломона,
Пока не царь, но сын Сиона,
И значит, есть потенциал,
Стать тем, кем он пока не стал.
Не знаю, как у них все было,
Но мнится, очень даже мило.
Их жизнь свершила поворот
Почти до свадебных ворот.

Однако рассуждать об этом
Не велено нам этикетом.
Оставим ворковать одних
Прекрасных этих молодых,
И обратимся вновь мы к Сержу.

IV.    Неукоснительное следование Пути

Он, с медитацией своей,
Уж любит мошек, рыб, зверей,
И всех – без всякого удержу!
Но не поймите Вы превратно,
Не в смысле действий там развратных,
А только пла-то-ни-че-ски!
Без них же – сохнет от тоски.

Спасеньем мира одержим,
Серж едет в Ерушалаим.
Буддистов там он не находит,
Рассеянно средь храмов бродит,
И, осознав, сколь низко пал,
Стопы направил он в Непал.
Непальцев помышленья чисты,
Процентов десять здесь – буддисты.
Прекрасней слова не найду,
Чем их столица: Кат-ман-ду!
Серж бродит этой Катмандою,
Потом с йогинею худою
Он изучает Тантру. Глядь –
И стал он бог: ни дать, ни взять!

Ему известны все подходы,
Все страны, странности, народы,
Он прозревает сквозь века
Как из простого дурака
Рождается извечный Будда!
(При этом ни одна паскуда
Не может толком объяснить
В какой ковер вплетают нить
Сергеева существованья.)
Он знает смыслы и названья, 
С богами перейдя на “ты”,
Прозрел он сущность Пустоты:
Серж постигает Пустоту
Как Шуньяту, он знает Ту,
Что этот мир весь породила!
И даже яйца крокодила
Он наполняет пустотой.
Он может всё! 

V.  Воля Неба

          – Постой, постой!
Вы спросите, 
               – А что ж Принцесса?
В ответ на ваши интересы
Дальнейший будет мой рассказ:
Уж в Филадельфию приказ
Ему направиться дан свыше.
Все боддхисатвы, куры, мыши,
Все ассуры, гандхарвы, дэвы,
Все архаты, йогини, девы
Возрадовались Дхарме сей.
Всё – Шуньята, хоть куй, хоть сей!
В Град Братской он Любви стремится
Как мудрая слепая птица.
Идет, как истинный аскет,
Работать в университет.
Не денег для, для интереса
Как архат жил. И вдруг – Принцесса!

– Так что ж случилось там с Сергеем?
Из-за Принцессы стал он геем? 
– Да нет, ну что вы! Фу, позор!
Не стыдно вам? Ваш кругозор
Поветрием момента сужен!
Всё расскажу. 
            Постойте, ужин
Ему пора уж подавать,
А после ужина – в кровать.

На ужин каперсы, омары,
Да перепелок жирных пару.
Воистину, каков аскет!
Каков титан! Таких уж нет!

VI.   О сроках

Разбуженный прекрасным утром,
Небес любуясь перламутром,
Наш Серж выходит в огород.
С утра шампанское он пьёт,
Да не с похмелья, для здоровья!
А после молоко коровье
И витамины по часам
Он принимает. Знает сам:
В кустах малиновка запела –
Знать, приступить пора уж к делу,
Перекопать весь огород,
Пока скворец не запоет.
Порою птица-пересмешник,
Язвительный шутник и грешник,
Внесет веселый разнобой,
Собьёт режим. Вздохнув: “Oh, boy!”
Наш Серж лопату в угол ставит
И пересмешника забавит,
Издаст то хрюк, то лай, то свист,
А пересмешник повторяет,
А то и музыку сыграет,
Что твой заправский пианист!

Натешившись такой зарядкой,
Три медитации украдкой
На транспорте проводит он,
Благословляя весь вагон.
Приходит в срок он на работу
И, увлечен своей заботой,
Проводит так в науках дни,
А ведь отмерены они!
Никто своих не знает сроков,
И даже опытное око
Порой не может отличить
Как долго вам осталось жить.

       VII.  Избавление от страданий

Однажды Серж по коридору
Танцуя, шел, подобно вору
С знакомой давнею, Татьяной.
О бенефитах каши манной
Свирепо спорили они,
Вдруг окрик: "Стойте!" 
                                     В наши дни
Услышав это, не сдаются,
К врагу мгновенно развернутся,
Выхватывая автомат
Из-под полы, и враг не рад!
Наш Серж, однако, был буддистом,
Он не смутился этим твистом
В судьбе непрошенной своей,
А улыбнулся лишь светлей.
Он помнил лозунг римлян прежних,
Что-де, "Встречаясь с неизбежным,
Его приветствуй!"
 Разворот
К судьбе лицом, и шаг вперед!
И что ж он видит там? Принцессу!

Она, супротив политесу,
Услышав ей родную речь,
Решила явно пренебречь
Повиновеньем этикету:
Мол, что за шум, а драки нету?
Он улыбнулся ей в ответ,
Промолвил: "Мир Вам!"
                                           Свой привет
Он произнес в сознаньи ясном.
О, это было так прекрасно!
В непостижимый тот момент
Неведомый ангажемент
Связал их сущности навеки.
Как пояснить вам, человеки,
Гармонию и связь судеб?!
Ведь это вам – не World Wide Web.

    VIII.    Праджняпарамита и достижение Чистой Земли

Вы спросите, а что же дальше?
А дальше жизнь была без фальши.
И я предположить осмелюсь,
Не та, что вам бы знать хотелось.
Они не впали в адюльтер,
Но музыка небесных сфер
Навеки судьбы их связала.
И выйдя вместе из спортзала,
Или из зала медитаций
Они не слышали нотаций,
Укоров совести, семей
Все было правильно, ей-ей!
Какими ни были б их дни –
Навек уж связаны они.
Их нить судьбы связало небо,
Серж стал лицом светлее Феба,
Принцесса – та всегда, поди ты,
Была прекрасней Афродиты.
То – друг для друга, не для вас! 
Сим я и завершу мой сказ.

Что дальше будет, прозреваю,
Но вам вуаль не позволяю
Я этой тайны приоткрыть.
Здесь домыслы все бесполезны,
Так что, уж будьте так любезны,
Заткнитесь и умерьте прыть!