Skip navigation.
Home

Навигация

2021-НЕРВИН, Валентин


            ПРИ ЧАСАХ

ГОЛУБОК
                                         М.К.                   
О чем воркуешь, сизый голубок,
у паперти на площади соборной,
когда земля уходит из-под ног,
а белый свет уже похож на черный?
Как незамысловата птичья речь,
душа чиста и крылья наготове.
А человек не может пренебречь
землей и волей,
черными от крови.


*  *  *

Живая радость быстротечна:
трава устанет зеленеть,
любимая не будет вечно
хрустальным голосом звенеть.
Импровизация былого
уходит в будущее, но
сопроводительное слово
по жизни произнесено.
Так, облака над головами 
летят в соседнюю страну,
сакраментальными словами
сопровождая тишину.


НА  ЗАКАТЕ

Зачем-то вспомнилось некстати
однажды виденное мной:
как пели Музы на закате
по-над излучиной речной.
Как были все они печальны
при свете гаснущего дня
и как одна из них случайно
тогда заметила меня.
Как заглянула виновато
за череду недолгих дней
и что-то спела у заката
судьбы несбыточной моей.


МАША  И  МАШМЕТ

У самого края рассвета
роятся безумные сны
и кажется, что от Машмета
не так далеко до Луны.
Космический холод пейзажа
до самой души достает
и вот 
         появляется Маша,
похожая на Луноход.
Она собирает бутылки
на этом параде планет,
она распевает страшилки
на весь луноходный Машмет.
И сны разлетаются наши
согласно земным адресам,
а полубезумная Маша
подмигивает небесам.


*  *  *

Метафорическая мгла
прописана в дому,
где бабушка моя жила
немного лет тому.
Гляжу из черного окна,
чердачного окна,
как удаляется она
и горбится она.
А где-то в глубине двора
мелькнула тень отца
и утонувшая сестра
спускается с крыльца.
И я, незримый до поры,
к порогу-рубежу,
немного позади сестры
из дома выхожу…


ТИШИНА

Тишина пришла издалека,
снизошла печаль на идиота:
жизнь длинна, да песня коротка –
даже петь об этом неохота.
Время у гармонии в долгу
не доковыляло до астрала –
на крутом от счастья берегу
так недолго музыка играла.
Бедного архангела труба
растеряла голос, и такая
тишина повсюду, что судьба
в тишине поет,
не умолкая.


*  *  *

Под надзором тополей,
на последнем рубеже –
в однокомнатной своей
на девятом этаже,
доживает сирый век
на казенные гроши
непутевый человек,
не имеющий души.
То ли продал задарма,
то ли выронил во сне,
выживая из ума,
с пустотой наедине.
Скоро, судя по всему,
«зафиксируют» уже
инвалида по уму,
инвалида по душе.


ПРИ  ЧАСАХ

1
От абсурда, как от печки,
пляшем, Господи прости,
глиняные человечки,
заводные во плоти.
Дров, по дури, наломаем,
а потом даем зарок
в том, чего не понимаем
вдоль и даже поперек.
Угадай, не зарекаясь:
отчего не климатит,
если Ангел, кувыркаясь,
через голову летит?
Человек вернется в глину
без упрека, но сперва
догорят наполовину
отсыревшие дрова.

2
На земле, который век,
обитает человек:
он питается деньгами
и живет вперед ногами.
А в отравленной воде
ходит рыба по нужде,
птица крючится на ветке,
наподобие креветки.

Надо всеми в небесах
плачет Ангел
при часах.


НЕРВИН Валентин Михайлович. Родился в 1955 году. Член Союза российских писателей, автор 15 книг стихотворений. Лауреат литературных премий им. Н.Лескова и «Кольцовский край» (Россия), им.В.Сосюры (Украина), международного литературного фестиваля «Русский Гофман». Удостоен специальной премии Союза российских писателей «За сохранение традиций русской поэзии» (в рамках Международной Волошинской премии) и международной Лермонтовской премии. Стихи переводились на английский, испаский, румынский, сербский, украинский языки. Живет в г. Воронеже (Россия).