- Купить альманах Связь Времен
- Связь времён, выпуск 12-13
- Библиография
- ГАРБЕР, Марина. Дмитрий Бобышев. Чувство огромности. Стихи.
- КАЦОВ, Геннадий. «В ОСТЕКЛЕНЕВШЕЙ ЗАДАННОСТИ...» (В связи с выходом поэтического сборника А. Парщикова)
- ФРАШ, Берта. Владимир Батшев. СМОГ: поколение с перебитыми ногами
- ФРАШ, Берта. Стихотворения поэтов русского зарубежья
- ШЕРЕМЕТЕВА, Татьяна. ЗАГАДКА ИГОРЯ МИХАЛЕВИЧА-КАПЛАНА ИЛИ МУЗЫКА ПОЭТА
- Интервью
- Литературоведение
- Переводы
- Ахсар КОДЗАТИ в переводе Михаила Синельникова
- Джалаладдин РУМИ в переводе Ины БЛИЗНЕЦОВОЙ
- Игорь ПАВЛЮК в переводе Витaлия НАУМЕНКО
- Лэнгстон Хьюз в переводе Ираиды ЛЕГКОЙ
- Перси Биши ШЕЛЛИ. Перевод с английского Яна ПРОБШТЕЙНА
- Эдвард де ВЕР, Перевод с английского Ирины КАНТ
- Сонеты ШЕКСПИРА в переводе Николая ГОЛЯ
- Филип ЛАРКИН в переводе Эдуарда ХВИЛОВСКОГО
- Поэзия
- АЗАРНОВА, Сара
- АЛАВЕРДОВА, Лиана
- АЛЕШИН, Александр
- АМУРСКИЙ, Виталий
- АНДРЕЕВА, Анастасия
- АПРАКСИНА, Татьяна
- БАТШЕВ, Владимир
- БЕЛОХВОСТОВА, Юлия
- БЛИЗНЕЦОВА, Ина
- БОБЫШЕВ, Дмитрий
- ВОЛОСЮК, Иван
- ГАРАНИН, Дмитрий
- ГОЛКОВ, Виктор
- ГРИЦМАН, Андрей
- ДИМЕР, Евгения
- ЗАВИЛЯНСКАЯ, Лора
- КАЗЬМИН, Дмитрий
- КАНТ, Ирина
- КАРПЕНКО, Александр
- КАЦОВ, Геннадий
- КОКОТОВ, Борис
- КОСМАН, Нина
- КРЕЙД, Вадим
- КУДИМОВА, Марина
- ЛАЙТ, Гари
- ЛИТИНСКАЯ, Елена
- МАШИНСКАЯ, Ирина
- МЕЖИРОВА, Зоя
- МЕЛЬНИК, Александр
- МИХАЛЕВИЧ-КАПЛАН, Игорь
- НЕМИРОВСКИЙ, Александр
- ОРЛОВА, Наталья
- ОКЛЕНДСКИЙ, Григорий
- ПОЛЕВАЯ, Зоя
- ПРОБШТЕЙН, Ян
- РАХУНОВ, Михаил
- РЕЗНИК, Наталья
- РЕЗНИК, Раиса
- РОЗЕНБЕРГ, Наталья
- РОМАНОВСКИЙ, Алексей
- РОСТОВЦЕВА, Инна
- РЯБОВ, Олег
- САДОВСКИЙ, Михаил
- СИНЕЛЬНИКОВ, Михаил
- СКОБЛО, Валерий
- СМИТ, Александра
- СОКУЛЬСКИЙ, Андрей
- СПЕКТОР, Владимир
- ФРАШ, Берта
- ХВИЛОВСКИЙ, Эдуард
- ЧЕРНЯК, Вилен
- ЦЫГАНКОВ, Александр
- ЧИГРИН, Евгений
- ШЕРБ, Михаэль
- ЭСКИНА, Марина
- ЮДИН, Борис
- ЯМКОВАЯ, Любовь
- Эссе
- Литературные очерки и воспоминания
- Наследие
- ГОРЯЧЕВА, Юлия. Памяти Валентины СИНКЕВИЧ
- ОБОЛЕНСКАЯ-ФЛАМ, Людмила - Валентина Алексеевна СИНКЕВИЧ - (1926-2018)
- СИНКЕВИЧ, Валентина
- ШЕРЕМЕТЕВА, Татьяна. Голубой огонь Софии ЮЗЕПОЛЬСКОЙ-ЦИЛОСАНИ
- ЮЗЕФПОЛЬСКАЯ-ЦИЛОСАНИ, София
- ГОРЯЧЕВА, Юлия - Ирина Ратушинская: поэзия, политика, судьба
- ГРИЦМАН, Андрей - ПАМЯТИ ИРИНЫ РАТУШИНСКОЙ
- РАТУШИНСКАЯ, Ирина
- Изобразительное Искусство
- От редакции
- Подписка
- 2017-ОБ АВТОРАХ
Ирина МАШИНСКАЯ, Нью-Джерси
Поэт, переводчик, критик. Родилась в Москве. Окончила факультет географии и аспирантуру МГУ. Основатель и первый руководитель детской литературной студии «Снегирь» (Москва). Эмигрировала в США в 1991 г. Автор семи поэтических сборников, среди них "Потому что мы здесь", 1995; "После эпиграфа", 1997; "Простые времена", 2000. Вместе с Олегом Вулфом редактирует журнал «Стороны света». Публикации :"Новый журнал", "Встречи", "Строфы века" и др.
Печаталась как поэт, переводчик и критик в журналах "Знамя", "Новый Мир", "Звезда", "Иностранная литература" и др.
Английские стихи Машинской и переводы ее поэзии на сербский, итальянский, английский и французский языки, публиковались в США,Сербии, Италии, Канаде и вошли в такие зарубежные антологии, как "Антология современной русской женской поэзии", сост. В. Полухина (An Anthology Of Contemporary Russian Women Poets, Valentina Polukhina, ed.: Univ of Iowa Press, 2005), "Чужеземец дома. Американская поэзия с акцентом" (Stranger at Home, American Poetry with an Accent, N.Y.: 2008) и др.
2012-Машинская, Ирина
КРУГ
Так долго вместе прожили...
И.Б.
Мы прожили почти... Но в круге
нас не было, мы были за
– в моей Твери, твоей Калуге
– в твоей Твери, моей Калуге,
в начале, то есть в эпилоге
в окне твердела бирюза.
Нас прочило друг другу столько
вещей, добытых не трудом...
И эта шаткая постройка
уже постольку стала: дом.
Мы прожили... Прожúли. То и
останется, что сможет – без.
И кто те слившиеся двое,
не поделившие небес?
Родина-Ода
Ты еще, как чужая, смеялась:
мол, не ведаем – вот и творим.
Но уже, как бумага, сминалась
моя жизнь перед взглядом твоим.
Ты не будешь ни зваться, ни сниться,
я не знаю в тебе ни аза –
лишь в кристалликах соли ресницы,
и в хрусталиках сини глаза.
Нас грузили на станции, дома,
нас остригли с тобой наголо.
Ты похожа на мальчика, Homo,
не похожа ты ни на кого.
Это были цветочки, виньетки,
бирюзовых небес купорос.
Но цеплялись уже вагонетки
и неслись, веселясь, под откос.
Нагружалося мерной тревогой
то, что раньше грузилось виной.
Всю меня ну, бери, а не трогай,
у тебя так со мною одной.
Я не встречи боюсь безрассудной,
не разлуки слепого нытья,
не разборки подробной и нудной,
ни забвенья, ни памяти я –
ты не будешь ни сниться, ни зваться,
только рельсов блеснет лезвиё.
Бесполезно отыскивать в святцах
онемевшее имя твое.
Ты дала мне такую свободу –
не доверишь перу, топору.
Я тебя никогда не забуду,
имя ношеное не подберу.
ФИЛЬМ
Воздух дырчатый и улицы-закладки,
черный сахар, колотый кайлом,
и арифметической загадки
головокружительный излом.
Старый сахар с искрой в каждой лунке,
черный майский лед в углу двора!
Метра два нетерпеливой пленки
или только метра полтора...
Жизни оползень тут начался когда-то,
чернью на текучем серебре:
под галошей грязные караты
и лопата снега на траве.
Космос – это кучи льда и угля
свалены у северной стены.
Угол солнцем траченного дубля.
Я смотрю из брошеной страны.
РАЗНОЧИНЕЦ ПЕРВЫЙ СНЕГ…
Олегу Вулфу
Разночинец первый снег
всячины поверх –
сквозь рубаху из прорех
смотрит тело сильное земли.
Это снега нигилизм
говорит: я есмь.
Полна света пустота,
светослепота.
Как впервые нас одних
вдруг оставили детей –
одинок, как первый снег,
ровный свет зальет глаза.
Но ветвится новый куст
сам по себе, сам.
Он растет себе – и пусть
ему нужно к небесам.
Что дано – уже дано,
нам не стоит ждать чудес.
Вот железополотно
пред глазами здесь.
Это исповедь – себе,
самому себе,
чрево белое кита,
слепоглухота.
Вот и волю наголо
обрили под ноль,
там вверху овал гало,
а в нем никого.
Ли Цы и Ли Цо
Ли Ци
безлицый
на снегу улицы
Ли Цо без лоций, но
как циркуль стоит
в рубке
твердо стоит
Ли Цо
крепко
шатко бредет
Ли Ци
кротко
в темную воду летит
снежок
краткий
К ГРАНИЦЕ
Г. Кружкову
Ноябрь, невеста в стеклянном гробу.
Просыпая крупу –
из подъезда – на свет – и наружу!
Ботинка носком – вот сюда – осторожно – слюду,
эту хрупкую лужу.
Все, тихо! Подходим к границе.
Граница в тумане, во мгле,
но знакомая ветка висит в леденце-хрустале
и хрусталики ока ломают косые лучи,
словно спицы –
чтоб, руки расставив – как планер – по выпуклой глади –
– по тверди! –
скользил тихоход, а под ним – облака, набегая,
как дети, все ближе граница, все мельче
голубая, в морщинах, вода.