Физики-лирики и EtCetera

Сейчас все уже более-менее привыкли, а сначала крутили пальцем у виска. Что общего у стихов и всяких астрономий? Какая связь между фестивалями разнообразных культур и научно-популярными лекциями? Каковы, так сказать, цели и задачи?

Начинался наш клуб физиков и лириков в 2012-м, и было два главных источника: израильский семинар моего отца и поэтические спектакли, которые я делала ещё до канадской моей жизни. Папин семинар действует в Израиле уже 27 лет, только после его смерти управляется его последователями и носит его имя. А поэтические хеппенинги первые я делала ещё в Казани в перестроечное время, и этот опыт очень пригодился. Была забавная непонятность – как перевести полное название клуба на английский (мероприятия на английском тоже есть). Рассказывать англоязычному человеку про споры шестидесятников о "физиках и лириках" бессмысленно: ведь sixties – это совсем другое. На английском самым подходящим оказалось упоминание наук и искусств, так что на английском мы называемся EtCetera – Arts and Science.

Вкратце так: я уверена, что эти два вида креативности (вопреки общепринятому мнению) вовсе не отрицают друг друга, наоборот. Что-то происходит между этими полюсами – какие-то флюиды, какая-то динамика, что-то неизмеримо важное для любого вида творчества. И все наши инициативы ярко подтверждают это моё ощущение.

Сначала были только маленькие тематические встречи и стихо-представления. В 2014-м состоялся первый фестиваль еврейской культуры, его приветствовали Александр Городницкий, Григорий Канович, Нехама Лифшицайте. Фестиваль стал ежегодным, происходит он в феврале-марте. Называется он "От азой!" – это словечко означает на идиш "Вот так!". Словечко это теперь в Торонто умеют выговаривать самые неожиданные люди, и называют наше действо The Russian Jewish festival (русский еврейский фестиваль). Хотя, кроме русского, звучат также английский, иврит, идиш, ладино. В прошлом году мы только успели провести его, и грянул карантин. В этом году всё было онлайн, и "От азой!" тоже.

В 2015-м мы сделали литературный праздник "Александр Пушкин и Леся Украинка поверх языковых барьеров", происходил он на русском, украинском и английском. Утвердили – хоть в зале этого мероприятия – что культура выше всех на свете международных конфликтов.

С 2017-го у нас началась программа "Культурная Мозаика Канады". 

Вообще города с этническим многообразием – это счастье на каждый день. Нет, правда. Ну вот, допустим, едете вы в отпуск в дальние страны, платите большие деньги за билеты, гостиницы, экскурсии. Что вы вспоминаете об этом путешествии через несколько лет?Достопримечательности и музеи? А если честно? Кроме еды (с которой, конечно, никакие впечатления не могут конкурировать), вспоминаются эпизоды взаимодействия с разными людьми – даже с работниками аэропортов и магазинов, вспоминаются непривычные звуки, речь на экзотическом языке.

Но ведь всё это можно получить бесплатно, никуда из своего города не уезжая. Иногда за такую кругосветность ещё и деньги платят: я, например, работаю в хайтеке, который по определению – многонациональный вавилон.

Все события культурной мозаики захватывающие, а особенное развитие приобрело одно из её направлений – литературно-этнический проект "В полях Фландрии", которому чуть больше двух лет.

In Flanders Fields часто называют самым канадским стихотворением. Его автор подполковник Джон Маккрей (1872 — 1918) был канадский поэт, врач, художник, участник Первой Мировой Войны. Стиховорение о маках, цветущих в полях Фландрии, написано под впечатлением гибели его друга во Фландрском сражении. Это стихотворение читают 11 ноября, в день памяти погибших. Иногда этот день называют Днём Маков, потому что символ этого дня – алый мак, приколотый на грудь.

Я узнала стихотворение In Flanders Fields от моих детей. Кроме самого текста, было ещё что-то волнующее – я долго не могла вспомнить, что именно. Потом вспомнила: это был эпизод из книги "На Западном фронте без перемен", я читала её ещё студенткой. Один солдат сошёл с ума, когда пехота шла через маковые поля: ему казалось, что это озёра крови. Я перевела стихотворение, перевод имел заметный резонанс, мой текст даже звучал по эфирному радио в День Памяти перед минутой молчания. 

А потом я подумала, что многие иммигранты в Канаде не знают, откуда взялись маки в этот день. У меня немало знакомых литераторов в разных этнических группах, так что был брошен клич, и стали появляться переводы на разные языки.

Теперь у нас есть переводы на 60 языков, и все они опубликованы на нашем сайте www.clubetcetera.ca. Если хотите и можете добавить что-то к нашим переводам, будем рады.

За этот проект получена награда от CEMA, Канадской ассоциации этнических медиа. Это довольно заметная вещь, награждённых поздравляет премьер страны.

Ещё у нас есть награды от кнессета Израиля за вклад в еврейскую культуру, от муниципалитета Торонто за вклад в культуру города, есть диплом им. Шолом Алейхема от международной писательской ассоциации "Глория". Дело, конечно, не в наградах, а в большой радости, которую приносит эта работа.

У нас начинается новый проект – Темагами.

Так называется озеро на севере Онтарио, и так же называется стихотворение, которое я когда-то перевела с английского. Автор оригинала – канадский поэт Арчибальд Лэмпмен (1861-1899), его иногда называют "канадским Китсом". Этот проект посвящён культуре и языкам североамериканских индейцев: собираем стихи на английском, которые вдохновлены индейскими названиями или реалиями. Если хотите внести свой вклад, добро пожаловать.

Закончить этот рассказ я хочу одним наблюдением, которое может показаться диким.

Пандемия, кроме всех её бед, принесла также и некоторые подарки. Один из них – повсеместное принятие онлайн.

Мы стали работать над проведением онлайе-встреч ещё за год до ковида. Мне хотелось добавить к физическим мероприятиям также и виртуальные. Называлось это EtCetera Bridge, у нас тогда и платформа другая была (не zoom, а clickmeeting). Инициатива была новая, приходилось справляться с техническими трудностями. Но гораздо труднее было справляться с неприятием самой идеи виртуальности: меня горячо убеждали, что живое лицо лучше, чем лицо  на экране. Разумеется, лучше, говорила я, но ведь от телефона ты не отказываешься, и не летишь к родственникам за океан для каждого разговора...

И вот грянул 2020-й, карантин и полное "зум-ство". Живые встречи пропали, но виртуальные стали просходить чаще, чем раньше, а главное – невзирая на расстояния. Сужу по тому же проекту "В полях Фландрии". В 2019-м у нас была масштабная встреча в главном историческом центре Торонто, были творческие представители разных этнических общин, общественные лидеры, включая генеральных консулов, было много волонтёров. Кроме чтений переводов, был и концерт с танцами, и potluck, и художественная выставка.

Из всего перечисленного в онлайн-встрече 2020-го были чтения переводов и некоторая музыка. Но люди были буквально со всех концов света: переводчики на разные этнические языки и слушатели. И арсенал переводов за ковидное время утроился тоже благодаря виртуальности.

Думаю, что сочетание живых и виртуальных встреч будет теперь именно таким, как нужно.