Skip navigation.
Home
Связь времён

Навигация
Home

2022-2023-БИЛЯК, Елена

* * *
Отправляются в храмах требы, 
И в предчувствии февралей
Уходящие лестницы в небо
Проступают ясней и ясней. 
2021


* * *
Любая песня режет душу,
Любые слова беспомощны, 
Любая поддержка раздражает. 
Слово стало источником боли. 
И даже боль – точка раздора: 
Меряешь – кому больней…
Что остается нам сегодня? 
Только объятия, больше ничего. 
Объятия, которые могут
Преодолеть километры.
Тонкие нити любви, 
Как молитвы без слов. 
2022


* * *
Не заигрывай с ужасом,
не подходи к окну. 
Не надо глядеть на звезды, 
тем более на луну. 
Не надо думать о смерти,
чтоб ей тебя не вспоминать.
Выключи свет и ложись
поскорее спать. 

Нет под кроватью волка,
он не укусит бочок. 
Где-то скрипач полночный
свой поднимает смычок. 
Слушай, как тихие скрипки
что-то печально поют. 
Просто не надо к окнам.
Мы остаемся тут. 

Тут уютно и тихо, 
мягок хлеб и постель. 
Мир под нами качнется, 
будто он колыбель. 
Ты прошепчи, засыпая, 
строки своих молитв. 
Спи, не ложись у края…
Кто ж за окном стоит? 
2020


* * *
Вечером приходит тревога. 
Сначала тихо сидит в уголке, 
Смотрит, не мигая, 
Потом начинает вздыхать. 
Я обзваниваю близких:
– Мам, ты как?
– Сын, у тебя все в порядке? 
Сердце бьется в горле, 
Тревога довольно ухмыляется. 
Берусь за дела, начинаю
Греметь кастрюлями, 
Включаю музыку, 
Режу, натираю, помешиваю. 
Тревога начинает что-то
Неразборчиво бормотать. 
Я прислушиваюсь, пытаюсь
Разобрать, о чем это она. 
Прихожу в себя от шипения
Сбежавшего супа… 
Досадливо выключаю плиту, 
Пробую читать, но мысли
Разбегаются, буквы не хотят
Складываться в слова, 
А слова теряют смысл. 
Тревога давно покинула свой угол. 
Она заполняет собой дом,
Она мешает дышать, 
Думать, разговаривать. 
Но я открываю блокнот. 
И когда эти строки 
Заполняют страницу,
Воздух опять
Возвращается в комнату.
2020


Из цикла «Число Хай»


* * *
Всем, что когда-то сказали всерьёз,
Будем в февральскую ночь согреваться. 
Время свернулось, как дремлющий пёс. 
Время застыло на счёт восемнадцать…

* * *
Переберу в шкатулке
талисманы и обереги. 
Подарю тебе старый брелок. 
Оставлю для родных 
«везучий» трилистник. 
Отправлю приятелю
монетку на счастье. 
Раздам образки и ладанки
тем, кто будет 
носить их со смирением. 
Тем, кто не знает смирения, 
отдам звезду с беспокойной 
молитвой путника. 
Найду каждому что-то
в честь тревожного февраля. 
А когда пойму, 
что раздала всё, 
Наступит время 
позаботиться о себе. 
Это просто – 
надо лишь закрыть глаза
И медленно-медленно 
считать до восемнадцати, 
искренне веря, 
что в этом прячется жизнь. 

* * *
Февральский ветер 
срывает лепестки с магнолий
и рифмы со стихов,
Стучит в стекло, требует, чтоб впустила. 
Зря старается. Мне не до него. 
У меня сотня важных дел,
ответа ждет множество сообщений.
Накопившаяся усталость
будет подталкивать в постель.
И кто знает, возможно, утром
я увижу дату на экране компьютера
и спокойно включу выпуск новостей
или бодрящую мелодию… 
Но выходя из дома, зажму в ладони 
серебряную подвеску «Хай» –
символ числа 18. Символ жизни. 
Буду верить, что он убережет,
что все встанет по местам.
Кроме лепестков и рифм. 
Но разве это потеря? 

* * *
Господи, сохрани того мальчика с видео, 
Ну что жмурится, когда рвется над головой. 
Просто сделай в прицелах невидимым. 
И братишку, пожалуйста. И вот этих с передовой. 
И ещё моих мальчиков. Ну и что, что все с сединой?
И конечно же, девочек. Ну ведь можно так, Боже мой?
Понимаю, чтоб всех – бесполезно даже просить. 
А давай мы знаешь, что сделаем? Восемнадцать моих спаси.
Ну всего восемнадцать – не много же. Сохрани, отведи, отпусти. 
И подружке моей – высокой той – восемнадцать её спаси.
И ещё восемнадцать матери, что оплакала своего. 
Но она ведь кому-то просит. Восемнадцать – всего ничего. 
Так вот всех понемногу вывезем. Исправляй же, раз сам допустил.
Видишь сколько нас здесь, просителей? Мы кричим из последних сил. 
Не ропщу, не смущаю, Господи. Ну прости, это так… Прости. 
Покарай меня, коль захочется. Восемнадцать каждой спаси. 


* * *
Восемнадцать уже вечеров 
сижу ради нескольких строчек.
О войне всё трудней говорить
и всё невозможней молчать. 
– Хай! – окликаю тебя. 
Ну что ещё скажешь, впрочем? 
Нет у тебя ответов 
на то, что хочу узнать. 

Слышать собственный голос
кажется чем-то странным.
Мы ведь не говорили, 
кажется, сотню лет. 
Праведники уткнулись
в Библии и Кораны. 
Ищут слова молитвы, 
Чтобы вернулся свет. 

Тьма сгущается сизо, 
звёзды дрожат зловеще. 
Строка рассыпается в буквы,
Они летят в немоту. 
Но восемнадцатый вечер
был нам с тобой обещан. 
И мы сохраняем обеты,
которые нас ведут. 

Из цикла «Джаз»

* * *
Слышишь шаги?
Это уходит время.
Мы остаёмся, чтобы
Махнуть ему вслед.
И, как всегда, вернуться
К джазовой теме,
Там, где кларнет
Выводит: «Времени нет...»

* * *
Утром опять 
считаешь морщинки. 
Мир вдруг 
рассыпался на песчинки, 
И смыслы всех слов 
навсегда покинули нас. 
Жизнь вроде твоя, 
да совсем иная, 
Но по дорожкам 
пластинки хромая,
С кашлем и с хрипом 
к нам приближается джаз.