в переводе на английский язык

ЛЮБОЙ ПРЕДЛОГ

Зрит ледяное болото явление светлой богини…

Пенорожденная – вниз головою с небес

в жижу торфяно-лилейную под сапоги мне 

кинулась, гривной серебряной, наперерез.

Бедная! Белая – в рытвине грязной она отразилась…

Видно, и в самой ледащей из наших дорог –

лишь бы вела! – с ней замешена общая милость 

низкому озеру Вялью и острову Милос,

и пригодится для чуда любой завалящий предлог.

Вот и гляди в оба глаза на мокрые волглые глади:

чахлые сосны, коряга застряла как хряк,

да лесопилка сырая вся чиркает сзади;

в кучу слежались опилки, и будка на складе

в серых подтеках глядит – отвернись от меня, Бога ради!

Это ведь родина. Что же ты плачешь, дурак!

ANY EXCUSE

The icy swamp beholds a goddess born in foam…

Head first into lilli-colored muck

under my boots she plunges, a silvery sovereign.

Poor one, pale one reflected in a pot hole…

It seems the scrawniest of our dirt roads –

just so it leads somewhere – has a little bit

of common grace for swampy lake Vyalye

and isle of Melos.

will do for a miracle.

Now look, then, with both eyes on the wet bottomland:

consumptive pines, dead branches mired like hogs,

a damp sawmill as well, clattering there beyond.

The shavings have pilled up, the guard shack in the yard

looks out on wet grey ruts – Oh, turn away,

for God sake. After all, this is the homeland.

And what are you crying for,

КОГОТЬ

Улавливая голыми руками 

пастух,

сует, замешкался – 

бой оперения – 

Улавливая голыми руками 

суёт его,

поехала клеенка от плаща,

Глаз. 

сухой пощечиной крыла его ушиблен. 

всерьез уже грозят другому глазу. 

И – сразу

спуск ископыченный прошел, 

 

он уходил, согнувшись, 

Так и вошел в околицу села.

THE CLAW

Catching with bare hands

the shepherd, like a miser,

then he is stuffing it all, for one brief moment,

as in some feathered fight

Pushing with his bare hands

or shoving at him propeller or spokes,

Threads of his ripped mackintosh run loose;

And the eye?

is lashed by the dry slap of wings.

And, as suddenly as it happened

subsides. His boot heels imprint the slope

along the heavy boulders he walks away,

it is thus he comes to outskirts of the village.

ЗВЕЗДА

 

Какая яркая – огня и льда слиянья,

И – силится внушить пульсирующий знак!

Я мог его понять, но только сам сияя,

сияя, – что давно и далеко не так.

 

А виделось: горит в селеньях занебесных

оконная свеча в покое, где ночлег.

Последний перегон, и мысль истает в безднах.

И всё же не совсем, – так верит человек.

 

Но ежели вблизи мерцания и света

на месте мировом откроется дыра

и слижет огонёк, – примите весть, что это

кому-то на покой в той горнице пора.

 

Какая яркая, какая ледяная

и вечная... Хотя – вся вечность: до зари.

Мгновения мои в себе соединяя,

вот – и сорвётся луч. Я говорю: – Гори!

STAR

What brilliance! Fire and ice, matter

and anti-matter, the void exploding

into reasons I could only understand

by turning into light myself... But how?

I understood things better as a child.

Stars were simpler then, candles merely

in rooms where one might spend the night.

But to think of never waking up –

that was exhausting. As if, somehow,

anywhere at random, a hole might open

and lick those fires up completely...

Meaning another quest had gone to sleep

or into... into what? How icy-cold

those little rooms must be. And what

an eternity until dawn! Star, destiny,

childhood fuses into a single heartbeat

burn, burn I say!

ТОТ СВЕТ… 

                        ...куда пути непоправимы.

Где то звезда, то снова полоса.

Грядущего нарядные руины,

лириодендроны, бурундуки, раввины...

И – галактические небеса.

И – механические херувимы.

 

И – ты. По вавилонам барахла,

живой, идешь, хотя отпет и пропит,

свой поминальный хлеб распопола, –

где палестинам снеди несть числа...

Делясь, ты половинишь вкус и опыт

по зарослям дерев Добра и Зла.

 

Да, ты – туда ж – с утопией великой,

с ужасною, как тот кровавый хлеб,

духовностью! Ты встречен будешь в пику

улыбкою тончайшей, поелику

здесь души не давались на зацеп

десятка двух "единственных религий".

 

И – каждая – для них за то не та,

что к счастью стыдному отнюдь не доступ.

(Единственность – язвимая пята.)

Тоталитарна только пестрота,

и абсолютны сдобные удобства, –

в них даже грязь охранна и чиста.

 

Учись на всем.

И слушай содроганья

(бутылочная сыплется гора)

и рев зеленоводного органа.

По небу письмена над Ниагарой

цветут, опять УДОБСТВА предлагая...

Горит закат огромно и угарно.

Горячих красок хладная игра.

Тот свет. И мы живые, дорогая.

THE OTHER WORLD

From whence no paths return…

Just stars and stripes forever,

the gaudy, catastrophic future –

liriodendrons, chipmunks, Hari Krishnas…

whole new galaxies in fact

complete with mechanical cherubim

and you. Alive along the alien trash.

Otherwise, the funeral went perfectly,

right down to the bloodstained bread

of last remembrance, yours to offer up

in Babylon – your taste and wisdom too –

where everyone is gorged on bread

and forbidden fruit alike. And you –

your winked at “Russian” spirituality

reeking of that selfsame bloody bread –

what can you say to these utopians

who have resisted at least two dozen

“true and apostolic faiths”? And why?

Can you deduce for them a noble motive?

Unconditional happiness? Is that it?

A one and only anything is anathema here.

Only variety, change, endless multiplicity

have value; and sybaritic comfort is the law.

Even their shit is privileged and clean.

Learn from everything. Listen to the shuddering

boom of Niagara falls (a celestial organ –

a mountain of green glass shuddering down)

while over the city, lights start coming on,

signs offering us even more CONVENIENCES…

an icy spray of dazzling, overworldly color…

to find us here, my darling. Still alive.

ВАЛЛЕГАН, Майкл Ван / Michael Van Walleghen (1938 – 20 мая 2022) – американский поэт. Опубликовал шесть сборников стихов; второй – «More Trouble With the Obvious» (1981), стал лауреатом премии Ламонта в области поэзии Академии американских поэтов. Получил две стипендии Национального фонда искусств, первый приз премии Borestone Mountain Poetry Awards, премию Pushcart и несколько грантов Совета искусств Иллинойса. До выхода на пенсию был профессором английского языка в Иллинойском университете в Урбана-Шампейн и первым директором созданной там в 2003 году программы MFA в области творческого письма.

ЛЭНГЛЕНД, Джозеф / Joseph Langland (16 февраля 1917 – 9 апреля 2007) – американский поэт. Родился в Спринг-Гроув, штат Миннесота, вырос в северо-восточной части Айовы на семейной ферме. Получил степень бакалавра (1940 г.) и степень магистра (1941 г.) в Университете Айовы. Служил в армии США пехотинцем во время Второй мировой войны. Первый сборник стихов «Для Гарольда» (1945) был написан в память о младшем брате, погибшем в бою на Филиппинах. Преподавал в Университете Айовы, а позже – в Университете Вайоминга. В 1959 году перешел в Массачусетский университет в Амхерсте, где основал программу MFA для поэтов и писателей. С 1959 по 1979 год преподавал в Массачусетском. Публиковался в Massachusetts Review, Paris Review, The Nation, The New Yorker. Книги: The Green Town (1956), The Wheel of Summer (1963), An Interview and Fourteen Poems (1973), The Sacrifice Poems. North American Review University of Northern Iowa. 1975. ISBN 978-0-915996-01-8. Any Body’s Song, Doubleday, 1980 (National Poetry Series), A Dream of Love (A poem with etchings), Pleiades Press (1986), Twelve Preludes and Postludes (1988).