*  *  *   

                         Вот и год, минувшей ночью канувший,

                        Свез уже на свалку грузовик.

                        Хочешь обрести покой? Не там ищи,

                        Где пропали в небе сизари...

                                                          

                        Хочешь обрести покой? А надо ли,

                        Там, где был он, нынче лишь снежок –

                        Нет, не тот, в который с санок падали,     

                        Но другой – что только пальцы жжет.                                                                                          

                                                                                     1.01.2015

                                                                *  *  *

                         Нас изгоняли из отечества

                        Столпы режима застоялого –

                        Над чьею серостью потешиться

                        Обычным делом представлялось нам.       

                                            

                        Менялись времена и идолы,

                        Но возле куполов с крестами    

                        Листвой – березы, сосны – иглами

                        Тянуться ввысь не перестали.

                                      

                        Всё та же жизнь там, или чудится,

                        Ведь сами мы иные вроде бы... 

                        Одно лишь знаю – не врачуются

                        Рубцы, оставленные родиной.  

                                                                                

                                                          *  *  *                                                                     

                        Россия, в снах как наяву,

                        Казалось мне, ушла ты

                        В шинелях серых и в б/у

                        Фуфаек и бушлатов.    

                                 Ушла, в душе оставив брешь,

                                 Печалей и сомнений,

                                 Но отчего я вижу те ж

                                 Шаламовские тени.

                                       

                                 Но отчего в душе нарыв

                                 И жар, как при простуде,

                                 Когда читаю про Нарым,

                                 Про мрак в Экибастузе... 

                                            

                                 

                                     Рядом с ветераном

                                                     

                                 Тяжел наград «иконостас»

                                 И годы тяжелы. 

                                 Он от фашизма стольких спас,

                                 От Сталина ж, увы.

                                                                                       

                                 Но не ему, а (рядом с ним)    

                                 Себе вопрос задам: 

                                 Возможно ль помнить про Берлин,

                                 Забыв про Магадан?    

  

                                                          

                                      На смерть Б.Немцова

                                 Умереть у Кремля,

                                 Как в ночной подворотне,

                                 До весны за два дня   

                                 Или даже короче. 

                                                  

                                 Пули в спину и – прочь

                                 Банда с места, где шел он.

                                 Ну, ей-богу, точь-в-точь,

                                 Как в романе дешевом.  

                                 Шпик, по виду жиган,

                                 Жмется в тень воровато.  

                                 Неужели же там    

                                 Рос и жил я когда-то?..   

                                                                              28.02.2015

                                                           *  *  * 

                                 Ощущение усталости,

                                 Равнодушие к часам, –

                                 То ли тут причина в старости,

                                 То ли нет – не знаю сам.

                                 Дни размеренно привычные,

                                 Лиц привычных череда,

                                 Стены светлые больничные

                                 И окошко – в никуда.

                                                          *  *  *    

5 февраля 2015 года в Крыму был открыт памятник Сталину, где он изображен как один из участников Ялтинской конференции 1945 года.                                                                                                                                                    

                             Товарищ Сталин, вы опять в почете

                             В деревне Хорошово и в Крыму,    

                             Но у меня хвалы вы не прочтете

                             Таланту своему или уму.

                             Вы были мудр в кино и в старых книжках,

                             В чеканке строгой боевых наград

                             Тех, кто прошел войну, хотя не слишком

                             Сближавших: Джугашвили – Сталинград.  

                             Ваш абрис помню я и по наколкам   

                             У думавших – не целится чека  

                             В вождя, что на груди, – о, боже, скольким

                             Казалась правдой эта чепуха. 

                            

                             И целились, конечно, и стреляли,

                             И миллионы гнали в лагеря,

                             А потому, товарищ Сталин, я ли

                             Скажу, что палачом вы назван зря?

                             Не зря, бесспорно, это – по заслугам,

                             Однако, да, теперь какой же суд!

                             И более того, согласно слухам, 

                             Вас в мавзолей опять перенесут. 

                            

                             Возможно, и не так уж важно телу,

                             Где почивать в объятиях Москвы,    

                             Опасно не оно – опасен демон,

                             Живущий в нем, а этот демон – вы.                           

 

                             О мавзолее я пока не верю

                             И болтунам не убедить меня,  

                             Ведь к Ленину уже закрыли двери,

                             Но не бывает дыма без огня.                       

                            

                             Не знаю, как в Крыму и в Хорошово

                             Обосновались и прижились вы, 

                             Однако там, где нынче хорошо вам

                             Быть хорошо не может мне, увы.  

                                         

                                                 *  *  *                                                                    

                           Инициаторам кампании по уничтожению 

                                                                                         

                                Что мораль тем, кто духом нищи,

                               Бесполезны слепым очки... 

                               Всё же лучше б мусор, чем пищу,

                               Вы сжигали бы, землячки. 

                               Боже, как же такое возможно

                               Стало там, где не счесть утрат –  

                               Будто голод не знало Поволжье, 

                               Сыт в блокаду был Ленинград... 

                               Память черную о недородах   

                               Не мешало бы тоже чтить! 

                               Ах, как вам далеко до народа,

                               Властью вскормленные землячки.

                               Труд крестьянина, где бы ни жил он, –

                               Вне политики, смут и войн,

                               Подло путать его с наживой,

                               Говорить про «чужой» и «свой». 

                               Нет «своих» и «чужих» у яблонь,

                               У животных их нет, у птиц... 

                               О, Россия, меж мрачной явью

                               И безумием без границ!..

                                                                                Август 2015                                                                                                                                           

                                                           

                                                 *  *  *                                                                                                                                                                      

                               Зеленый огонек такси, 

                               Как бы из дня вчерашнего. 

                               Куда ты? – сам себя спроси

                               Или не спрашивай. 

                               Захлопни дверцу за собой,   

                               Откинься на сидение

                               И – против стрелки часовой,

                               Печалям на съедение.                                     

                           Года знакомые мелькнут

                           Вразбивку и десятками.  

                           Там – пряник вспомнится, там – кнут,

                           Там – оба вместе взятые.                                                                                     

                                                                                            

                                              *  *  * 

                 Не важно – любишь ли ты Блока,

                 Бодлера ли, кого другого,

                 А важно, чтобы не оглохла

                 Душа от шума бестолкового.

                           Не важно – любишь Левитана ли,

                           Предпочитаешь ли Пикассо –

                           Душа б, как снег весною, таяла

                           И чувство меры в ней не гасло. 

                           Не важно любишь ли ты Вагнера   

                           И как относишься к «Тангейзеру» –

                           Душа была бы не отравлена  

                           И голова была бы трезвою.

                                                 *  *  *

                                                  С. Алексиевич

                                   Цинковые мальчики,

                                   Времена свинцовые,

                                   Государство-мачеха,

                                   Узнаю лицо твое.

                                   На камнях афганских, 

                                   В кишлаках чеченских   

                                   Сколько жизней гасло

                                   За тебя, без чести...

                                   С трауром Чернобыля 

                                   Черного Полесья

                                   Золоту ли Нобеля

                                   Уравняться в весе?..                

                                                                      Октябрь 2015

                               ГЛАЗАМИ ТОМАСА МАННА

        

Страницы из пропавшего архива писателя, сохранившегося в свободном переводе с оригинала его русским почитателем

  

Первым делом, я хотел бы попросить прощения у ревнителей документальной подлинности, имеющих право упрекнуть меня в том, что, дескать, Томас Манн не был поэтом и подобного «пропавшего» архива его не существует. Спорить здесь совершенно не о чем. Единственным оправданием себе за предлагаемую ниже композицию я назову творческое право на создание художественного образа реально существовавшего человека, в котором для меня соединились образцовые качества писателя, интеллигента и убежденного антифашиста. Впрочем, надеюсь, знающие, что именно автору «Брудденброков», «Смерти в Венеции», «Волшебной горы» и других литературных шедевров, покинувшего нацистскую Германию в 1933 году, принадлежат слова: «Где я, там и немецкая культура» (обычно цитируется по публикации Г.Манна «Мой брат»), знающие, что именно он в своей статье «Германия и немцы» раскрыл как никто другой загадочные глубины духа своего народа (в частности, через отношение к музыке), – такие знатоки его биографии не найдут в моих строках принципиальных искажений. Ну, а о том, насколько эпоха Томаса Манна отличается от нашей, или насколько, может быть, схожа с нею – это пусть определяет каждый для себя сам. В данном случае соглашаться с моими ощущениями совершенно не обязательно.  

                                                

                                              Черновой набросок

                                Моя страна не первый год больна,

                                Чему словарь ораторов свидетель,

                                Где в каждой речи слышится: «война»

                                И то, как нам врага не проглядеть бы...

                                Как быстро все забылось, Боже мой, –

                                Галиция, Верден, Версальский финиш!..

                                Вы спросите: на сердце тяжело ль?

                                Отвечу – нет. Хотя слегка тошнит лишь. 

                                Но в каждом немце музыка жива, 

                                И пессимисту я скажу: – Послушай,

                                Пусть жизнь под ритмы маршей тяжела, –                                                         

                                Вернутся звуки, что врачуют души. 

              

                                Ну, а пока развескою гирлянд

                                На елке из Шварцвальда бюргер занят,

                                Декабрьскими ветрами фатерланд

                                От Мюнхена до Любека пронзает.

                            У двери Новый год. Тридцать восьмой уже!..

                            Неясно лишь за запахом еловым,

                            Что ждет нас всех на этом рубеже,

                            Что ждет меня и близких в этом Новом.

                                         Письмо из Любека

                               О чем скорбите, Томас Манн? –

                               Хотел спросить бы вас,

                               Когда народ наш сыт и пьян,

                               И обожает власть.

                               В почете Лютер, как всегда,

                               И Вагнер точно – Бог,

                               А вы – Германия больна

                               И немец – плох. 

                               Смотрите в фильмах Рифеншталь 

                               И в киноновостях,

                               Как в Рейхе закаляют сталь

                               И молодежь растят.    

                               Наш фюрер любит и любим,

                               Мы с ним не знаем бед,     

                               А вы – все это, дескать, дым

                               И геббельсовский бред. 

                               Ах, Томас Манн, сказал бы я,  

                               Не радоваться грех,

                               Когда австрийская земля           

                               Вернулась в отчий Рейх. 

                               Судетам согревает дух

                               Такою же мечтой,

                               А вы как будто слеп и глух,

                               Мол, все это – ничто! 

                               Ах, Томас Манн, ах, Томас Манн! 

                               Какой вас точит червь, 

                               Зачем вам нынче чемодан,

                               Америка зачем?   

                              

                             Ах, Томас Манн, ах, Томас Манн,

                               Ну, право, так нельзя!

                                    Своя страна – не талисман,

                                    Ее с собой не взять.     

                                    Скитаться по чужим краям,

                                    Забыв привычный быт? 

                                    А в Рейхе счастлив Караян

                                    И Штраус не забыт!

                                    Спасут вам книги из огня,

                                    Рассеют смрадный дым,              

                                    Скажите только: рад бы я

                                    Стать Фаустом вторым. 

                                    Какая мелочь это впрямь –                

                                    Лишь подтвердить пером...         

                                    Но до чего же вы упрям, 

                                    Твердя, что Рейх – дурдом.    

                                

                                    Не будьте, Томас Манн, нахал,

                                    Мы ведь – одна семья. 

                                    Привет из Любека! Зиг хайль!                               

                                    Вас помнящий земляк.  

                                                         

                      Пометка, сделанная рукой получателя

                                Германия, родина, во мраке сих лет

                                Я лишь огонек зажег. 

                                Какой же мне дать земляку ответ, 

                                Когда он с ума сошел?    

                                Как трудно подчас слова подыскать –

                                Такого не помню давно.  

                                Европу, увы, задавила тоска

                                И сдюжить не всем дано. 

                                                   

                                Живу, тебя на куски не деля,

                                Чтоб выбрать лучшую часть.    

                                Культура немецкая там, где я.

                                По меньшей мере, сейчас.  

                                                                                                                         

                                         Письмо Г.Манну

                                Предположительно в 1940 году

                                Здравствуй, Генрих, ну как

                                Твои звездные выси?

                                Извини, что рука

                                Чуть медлительней мысли...  

                                В прошлый раз не успел

                                Поделиться о главном: 

                                Наплевать на успех,

                                Если дома неладно.                                                    

                                Или проще – беда,

                                Но любовью сыновней

                                Я с Германией. Да.

                                Лишь не с этой. С иною.

                              

                                Там, где власть подлеца,

                                Просто не о чем спорить,

                                Нужно ждать лишь конца

                                (Уповаю на скорый).                                      

                                        

                                Нынче Вагнер – не мой,

                                Мой – иной, непохожий.

                                Фридрих Шиллер – немой,

                                Да и Гельдерлин тоже. 

                                Эти хриплые Sieg 

                                Понимаю хотя я, –

                                Не немецкий язык,

                                Но язык негодяев. 

                                Сквозь коричневый чад

                                Каждый шаг как на ощупь,

                                Слышу – птицы кричат

                                Возле сгубленной рощи.

      

                                Даже птицы! И мне ль

                                Вдруг лишать себя речи,

                                Когда ложь, как шрапнель,

                                Чьи-то души калечит?!  

     

                                Представляешь талант,

                                Схожий с липой без листьев?  

                                Вот и наш фатерланд 

                                Точно так мне немыслим.

                                Словно сад без земли,

                                Что под дождиком мокла 

                                И без той бузины,

                                Что глядела нам в окна...

               

                                Ничего, будет жизнь,

                                Вспыхнет свет в темном доме!

                                Верь, работай, держись.

                                Обнимаю, твой Томми.